Если в украинском бизнесе и есть что-то стабильное, то это инвестиционная компания Concorde Capital. Менялись президенты, составы парламента, премьер-министры, а она по-прежнему занимает свой просторный офис с огромными окнами на одном из верхних этажей бизнес-центра «Парус» — одного из самых престижных в Киева, да и в Украине.
Компания работает на украинском рынке с 2004 года и за это время привлекла в нашу страну более 4 млрд долларов инвестиций. Эти деньги работают в металлургии, автомобилестроении, недвижимости, химическом, нефтегазовом, сельскохозяйственном и фармацевтическом секторах экономики.
Из офиса Concorde открывается отличный вид на Киев — он удивительно красив с высоты птичьего полета. Но в компании видят не только это, там находят возможности для вложения денег — как говорит генеральный директор компании Игорь Мазепа, в сладкие активы. О том, куда именно сейчас стоит вкладывать деньги бизнесу и простым гражданам, он рассказал The Page.
— С 2014 года я все слышу: пока инвестировать не нужно, подождем лучших времен. Ну, вы, похоже, не ждете, постоянно что-то вкладываете. Что вас тригерит?
— В нашем портфеле сейчас активы из разных сфер: медицина, стройматериалы, недвижимость, газодобыча, янтарь. Все это были какие-то оппортунистические истории, которые позволяли заходить в разные активы по разумным ценам. Такие истории есть всегда. Вы сами видите, как растут цены. Фермеры расширяют угодья — растет цена на землю. Началась конкуренция за газовые месторождения — сейчас они в ходу. Когда цена была 50 – 80 долларов за тысячу кубометров, они никому не были интересны. А за тысячу — это уже сладкие активы.
Кроме того, мы наблюдаем строительный бум и в Киеве, и в других городах. А значит, бизнесмены и домохозяйства уже накопили какую-то критическую массу денег, которую они готовы инвестировать в активы.
— Сладкие активы — это хорошо. А если говорить об общем инвестклимате в стране. Какой он?
— У меня в связи с этим смешанные чувства. С одной стороны, появился внутренний капитал, который ищет возможности для инвестиций, а с другой — Украина точно не стала лучше или понятнее на мировой инвестиционной карте.
Офис Concorde Capital в БЦ «Парус». Фото The Page
— С 2014-го в стране ведь многое изменилось. Приняли много законов, которые должны помогать бизнесу, стимулировать инвестиции. А как все это выглядит с вашей точки зрения как инвестора?
— За это время очень сильно изменился инвестиционный ландшафт. Нет, монополии, которые были еще при Януковиче, остались. Некоторые из них заняли новые ниши. Вот ДТЭК стал крупнейшим оператором «зеленой» энергии. Они удачно вскочили на эту волну — и молодцы. Большие изменения произошли в сельском хозяйстве. Применение новых технологий за последние 10 лет позволило удвоить урожайность. Появилась целая индустрия новых технологий. В этом году ее объем оценивается в 8 миллиардов долларов.
Реформ было не так уж много. Частично легализовали казино. Но «менты» как стригли интернет-провайдеров, так и продолжают стричь. Частично отрылся рынок земли, но в погоне за популизмом власть приняла очень корявую земельную реформу. Произошла квазиреформа в медицине. Хотя ковидная история вообще показала коллапс государственной и коммунальной медицины.
Порошенко мог бы похвастаться некоторыми реформами. Одна их них — повышение независимости Национального банка. Но при Зеленском мы видим откат к старому. Украина, к сожалению, ходит кругами, болтается в проруби.
При этом я очень разочарован макрорезультатами этого года. В прошлом году экономика упала на 5%. Все экономисты, инвестиционные банкиры были уверены либо тешили себя ожиданиями, что в этом году она их отыграет. В начале года прогнозировали рост ВВП на 4,5%. А сейчас хорошо будет, если страна выйдет на 3%. Все это результат абсолютно бездарной экономической политики власти. При этом мировая экономика растет на 4 — 5% ежегодно.
— У вас есть опасения по поводу Национального банка?
— У меня есть опасения, когда Национальный банк финансирует дефицит программы «Большое строительство». Сейчас образуется огромная дыра в «Нафтогазе». Никаких дыр у компании не было с 2014 года. Наоборот, большую часть времени она генерировала позитивный денежный поток и платила дивиденды. Сейчас компания покупает газ по 30 — 50 тысяч гривен за тысячу кубометров, а продает — по 7 гривен. При такой бизнес-модели к концу отопительного сезона дыра «Нафтогаза» составит от 3 до 4 миллиардов долларов. Как ее будут закрывать? Я не удивлюсь, если мы увидим, что государственные банки начнут финансировать «Нафтогаз», используя рефинанс. Такого бардака не было с 2014 года.
— Что, даже «Большое строительство» не помогло?
— В прошлом году очень помогло. Конечно, нам всем приятно ездить по новым красивым дорогам. Я сам как водитель уже стал привыкать к хорошим дорогам. Но, с другой стороны, что сейчас происходит: сотни миллиардов гривен идут на то, чтобы закупать битум. Ведь Украина свой битум не производит. Таким образом, мы вытягиваем из кризиса соседние страны — Беларусь и Россию. Да, этих дорог хватит на следующие лет 5–7. Но можно было ведь добавить совсем немного и построить бетонные дороги, которые бы служили, как в Америке, 30 лет. И это существенно поддержало бы нашу местную строительную индустрию, потому что все производилось бы из украинских материалов.
— Какие направления вы все же считаете перспективными для вложения в Украине сейчас?
— На этот вопрос нет простого ответа. Я, например, сейчас очень увлечен медициной. Это огромный голубой океан. Государственная медицина разваливается, почти нет конкуренции. Конечно, это капиталоемкий сектор, но зато места хватит многим инвесторам.
Интересно все, что связано с сельхозпроизводством. Сейчас уникальное время — на протяжении последних нескольких лет фермеры зарабатывают по 800 — 1000 долларов с гектара. В связи с этим, с моей точки зрения, сейчас на этом хайпе сельхозактивы лучше продавать, а не покупать.
Похожая ситуация и в сфере добычи газа — цена в размере 1 тысяча долларов за тысячу кубометров долго не продержится, но, судя по всему, на протяжении следующих двух — трех лет она будет на уровне 500 долларов.
Будет интересно все, что касается розничного кредитования. На протяжении последних полутора лет конкуренция в секторе была минимальной, а маржа — очень высокой. Те игроки, которые работали на этом рынке, получили хорошую финансовую подушку и смогут в ближайшее время участвовать в слиянии — поглощении активов.
Ну и, конечно, строительство. Меня порадовала последняя сделка в этом секторе. Я имею в виду приход азербайджанских инвесторов. В ходе сделки, которую я оцениваю в сумму свыше полумиллиарда долларов, NEQSOL находится на финальной стадии переговоров по покупке «Ивано-Франковскцемента». Тот же NEQSOL несколько лет назад купил Vodafone. Там тоже была цифра за полмиллиарда.
— Это ведь хороший знак для страны?
— Да, но, к сожалению, это единичные случаи.
— Но вы ничего не сказали о новых технологиях, криптовалютах. Вы ведь тоже криптовалютами занялись.
— Нет, не занялся, я просто туда немножко инвестирую — кладу небольшую денежку время от времени, чтобы поддерживать скорость колебания нейронов в своем мозгу. Самый лучший способ чему-то научиться — инвестировать, то есть нести риск. Так и я. Я взял на себя риск и вложил средства в несколько криптовалют, поэтому мне кажется, что я смогу быстрее научиться этому. Хотя пока это для меня неизведанная зона. Пока не могу сказать, что я много заработал и стал большим гуру в этой сфере. Если будет успех, конечно, расскажу.
Клиника «Добробут». Фото Concorde Capital
— Расскажите о своих инвестициях в медицину.
— Сейчас «Добробут» доминирует в секторе частной медицины в Киеве. Недавно открыл поликлиники в Броварах, в Ирпене. И они даже превзошли наши ожидания. У нас там под 50 тысяч квадратных метров медицинских площадей: это и госпитали, и поликлиники, и скорая помощь. Дальше нужно идти в регионы. Но там история неоднозначная — вопрос среднего чека за услуги, маржинальности, способности и умения управлять своими активами на расстоянии.
— То есть вы хотите создать национальную сеть.
— Наверное, все к этому идет, сама ситуация нас к этому подталкивает. Это, кстати, очень капиталоемкая история. Для того чтобы сделать национальную сеть, нам надо потратить 200 – 250 миллионов долларов, чтобы продуманно все это сделать. Это сложное решение.
— А какой там заработок?
— Маржинальность 18 – 20% по EBITDA. Кстати, у серых операторов, которые не платят налоги или платят их частично, этот показатель дотягивает до 30%. Поэтому из рекомендаций новому налоговику могу предложить почистить рынок медицинских услуг, где и так понятно, кто работает «по-белому», а кто недоплачивает.
— Вы хотите это делать, чтобы потом продать кому-то?
— Если будет разумная цена, то посмотрим на продажу, а если нет, будем рады дивидендной модели. Сейчас есть опция сделать его дивидендным бизнесом. Но пока акционеры приняли решение быстро бежать и развиваться. Нужны новые капитальные вложения.
Генеральный директор ИК Concorde Capital Игорь Мазепа. Фото The Page
- Есть менее капиталоемкая история. Она даже немного смешная. Вы провели IPO футбольного клуба «Верес». Что это было? Это шутка?
— Нет, это не шутка. Там очень понятный и прагматичный расчет. Во-первых, мы помогли клубу привлечь деньги. Они получили 50 миллионов гривен, из которых существенная часть пришла от лиц, вообще не связанных с акционерами клуба. Мы собрали эти деньги у болельщиков, у физических лиц и местных бизнесменов. Для клуба это действительно серьезный денежный вопрос. Для Concorde, которая выступила организатором этого размещения, и для всего рынка это способ проверки существующей рыночной инфраструктуры на эффективность.
И вот с чем мы столкнулись. Если кто-то хочет вложить свои 5 тысяч гривен в акции, ему нужно поднять свой зад, приехать в офис и заполнить все документы там. Потому что возможности сделать это в телефоне нет. Я уже не говорю о том, что невозможно с помощью пары кликов продать или купить эти акции. Сейчас ты приезжаешь в офис, тратишь там от 40 минут до нескольких часов, чтобы купить акции «Вереса» на какие-то 100 – 200 долларов.
Но наш интерес в этом случае как раз и состоит в том, чтобы развивать эту инфраструктуру. Мы стояли у истоков создания рынка IPO украинских активов в 2005 году. Тогда их продавали через Лондон, Варшаву, Франкфурт и Вену. Сейчас мы уже понимаем, как это делать в Украине. У нас уже готовы рекомендации для Комиссии по ценным бумагам, налогового комитета Верховной Рады, Нацбанка, Минфина. Я надеюсь, что когда мы эту нашу работу сделаем, то обычный инвестор сможет быстренько идентифицироваться по телефону, в два клика купить украинскую ценную бумагу на украинской бирже и поставить ее в украинский депозитарий. Или сможет приобрести иностранную ценную бумагу за доллары по телефону и поставить себе на счет в украинский депозитарий. Это будет для меня лично практическим результатом этого, на первый взгляд, смешного IPO «Вереса».
— А почему вы выбрали именно «Верес»? Личные отношения с клубом были?
— Никаких отношений не было. В момент, когда я заинтересовался историей нашего внутреннего рынка, «Верес» был чуть ли не единственной компанией, которая прошла все мытарства получения согласования Комиссии по ценным бумагам. При этом в Ровно это очень крепкий бренд. И там люди уже были морально предрасположены к покупке акций клуба.
— А зачем покупать акции, а не квартиру, например? И когда это все закончится, какие деньги можно будет привлекать?
— Наша проблема в том, что наш внутренний инвестор очень хорошо разбирается в инвестициях в недвижимость, где, на первый взгляд, все просто. Купил квартиру. Квадратный метр на этапе бетона стоит тысячу долларов, а на этапе сдачи дома в эксплуатацию или заселения он уже продается по две тысячи. Нормально поднялся. Но где-то 25 — 30% таких инвестиций на самом деле заканчиваются неожиданно для таких инвесторов.
Например, ты покупаешь десятки квартир, покупаешь целыми подъездами или этажами. А потом оказывается, что на этаже не все квартиры одинаковы: вид из окна плохой, где-то воняет, где-то вентилятор шумит. Разумеется, эти квартиры потом долго не продаются, становятся неликвидными. Дальше эти инвесторы думают: раз они не продаются, то мы сделаем в них ремонт и начнем сдавать в аренду — будем получать пассивный доход. Но потом оказывается, что где-то собачка нагадила, кто-то тебя затопил, телевизор украли, а кто-то разлил томатный сок на стену. После этого некоторые инвесторы, умеющие считать, понимают, что инвестиции приносят не 30%, на которые они рассчитывали, а в лучшем случае 5%.
Немногие умеют построить правильную модель инвестирования в жилье и учесть все эти факторы. Конечно, мы в Concorde очень внимательно отслеживаем этот огромный рынок, где ходят миллиарды. Мы также видим, что девелоперский бизнес в Украине начал перебирать на себя какие-то функции банковского сектора: сбережения, накопления, инвестирования. Поэтому мы сейчас думаем о продуктах, которые позволят перевести часть этих денег в цивилизованный инвестиционный рынок.
— У вас есть продукт, который позволяет перевести на инвестиционный рынок часть денег с земельного. Насколько он успешен?
— Это уже реализованный проект, он оказался успешным, работает в плюс. Мы помогаем инвесторам купить пай, чтобы передать его в аренду крупной компании. Это огромный рынок. При этом выигрывают все стороны. Продавец пая получает хорошее предложение за свою землю, инвестор сразу же передает купленный участок фермеру и получает 5% годовых на вложенный капитал в виде арендной платы, плюс растет стоимость его актива. Ну и, наконец, сельхозпроизводитель. Теперь он имеет дело не с тысячами разных собственников паев, которым нужно красить заборы, рубить дрова и таскать мешки с зерном, а с сотней профессиональных инвесторов, которым просто нужно выплачивать арендную плату.
Те, кто пользуется нашим продуктом «Купи пай», получают 5 — 7% годовых стоимости пая в валюте. Причем стоимость привязана к доллару, ведь у сельхозпроизводителей доходы привязаны к доллару, даже если они продают продукцию внутри страны.
Кроме того, купив земельный участок сегодня за полторы тысячи, через 10 лет они продадут его за 3 тысячи долларов за гектар.
— Когда у нас будет цивилизованный фондовый рынок?
— Если бы власть приняла то, чего мы от нее ожидаем, за ночь или до конца года, думаю, что с лагом в год у нас начнет появляться какой-то ликвидный фондовый внутренний рынок.
— А что им нужно принять?
— Я даже не говорю о налоговых стимулах. Я говорю о существующей несправедливости. К примеру, покупатель облигаций внутреннего государственного займа (ОВГЗ) не платит налог со своего инвестиционного дохода, а тот, кто приобрел акции, — платит. Это касается даже корпоративных облигаций.
Это несправедливо и демотивирует.
Другой пример: я имею сейчас возможность купить ценную бумагу за границей и перевести на счет в депозитарий, но я не имею возможности рассчитаться за нее в долларе. Соответственно, это существенно сужает круг продавцов бумаг — не все готовы принимать гривну. А еще я не могу открыть счет в депозитарии, не выходя из дома, я не могу это сделать в два клика. В России такая возможность появилась еще лет 5 назад. У них произошла своя инвестиционная революция. Я смотрю статистику и по Московской бирже, и по Питерской бирже. Там десятки миллионов счетов физических лиц, которые свободно покупают, продают российские ценные бумаги, американские, британские. У нас пока такого нет. У нас до сих пор существует ограничение на вывод капитала, которое можно было бы убрать.
Генеральный директор Concorde Capital Игорь Мазепа. Фото Concorde Capital
— Самая горячая тема в СМИ — доллар. А насколько плотно вы следите за курсом доллара?
— Ты едешь по улице и видишь на ларьках.
— Сейчас чуть больше 27. Это что-то значит?
— Ничего это не значит. Евро к доллару было 1,2, сейчас 1,13. Завтра будет 1,08, потом снова 1,2. Обычная рыночная конъюнктура.
— Каковы ваши прогнозы на ближайшие 5 лет? Что будет в инвестиционной сфере Украины?
— Бума прямых иностранных инвестиций точно не будет. Если цены на биржевые товары останутся высокими, а я думаю, что так и будет в ближайшие пару лет, то их производители продолжат зарабатывать. Например, по оценкам Concorde Capital, СКМ в этом году заработает 6–7 миллиардов долларов EBITDA. Полтавский ГОК заработает полтора миллиарда долларов EBITDA. Это рекордные заработки на самом деле. Понятное дело, что часть этих денег перепадет работникам меткомбинатов, сварщикам, электрикам, а бюджет получит больше налогов и пошлин. И это сделает возможными дальнейшие инвестиции как в государственные, так и в частные компании. Но большого притока западных инвесторов я не ожидаю. И такие истории останутся дивидендными. Я, к сожалению, не верю, что кто-то вложит даже 3 млрд долларов в Украину.
Что касается инвестиционных направлений, я пристально наблюдаю за инвестициями в технологический бизнес. Если вспомнить самые яркие события на рынке за прошлый год, то после покупки «Ивано-Франковскцемент» на ум тут же приходит выход Gitlab на ІРО. Вообще каждая вторая крутая сделка на рынке M&A связана с ІТ. В Украине уже есть несколько технологических компаний с оценкой свыше миллиарда долларов, из которых пару появились как раз в прошлом году. Традиционный бизнес тоже вкладывается: аграрии — в дроны, медбизнес — в инновационное оборудование. Каждая новая сделка будет только усиливать тренд, в основе которого — запрос на инновации. Похоже, инвесторы становятся смелее и готовы вкладывать в идеи.
Самых смелых инвесторов в технологии и инновации я даже собираюсь награждать. Премию учредил. Mazepa Awards называется. Скоро мы опубликуем лонг-листы. И уже по этим спискам можно будет посмотреть, кто поименно задает инвестиционные тренды на ближайшие 5 — 10 лет.
— А чего можно ожидать от вашей компании в ближайшие 5 лет?
— Мы точно добьем историю с фондовым рынком, сделаем инфраструктуру лучше и проще. Мы дадим возможность инвестору быстро и легко принимать инвестиционные решения, быстро совершать транзакции. Я сейчас говорю об инфраструктурных вещах на фондовом рынке. Мы точно дадим какие-то инвестиционные продукты. Например, фонд, куда любой инвестор может вложить деньги, и этот фонд будет инвестировать в доходную недвижимость. То, как люди делают сейчас напрямую, покупая квадратные метры, но это будет намного проще, безопаснее, быстрее и эффективнее через ценные бумаги. Мы точно будем поддерживать наши украинские компании, которые нуждаются в капитале. Concorde всегда была мостиком между западными инвесторами и украинскими компаниями, которые нуждаются в капитале. Облигации, какие-то заимствования, IPO.
В материале были использованы стоковые изображения от Depositphotos