Сегодня, 3 июня, исполняется 100 дней полномасштабной войне россии в Украине. Мы уже писали о том, как Запад показал железный кулак против Путина, но все же боится вооружать Киев слишком быстро.
Тем не менее, украинцы удивили весь мир, развенчав миф о непобедимой армии россии и не давая кремлю воплотить свой план в многовекторный мир с англосаксами на коленях.
Упорную борьбу украинцев зафиксировали и иностранные журналисты — The New York Times выпустил к 100 дням войны материал с фото и историями, собранными его корреспондентами непосредственно на фронте прошлой недели.
Молниеносные артиллеристы и серп и молот
Один из примеров мужества наших солдат – борьба в засадах против русской арты. Так, к югу от оккупированного Изюма на прошлой неделе украинские артиллеристы из засады выпустили две 122-мм пушки, затем с молниеносной скоростью скрылись от вражеских дронов, перезарядились и снова бросились в бой, пишут авторы материала.
Фото: Айвор Прикетт/The New York Times
Экипаж 55-й отдельной артиллерийской бригады.
Другие фото демонстрируют, как украинский солдат 93 механизированной бригады помог выпустить снаряд к югу от Изюма, а также тело российского бойца в селе Новополь, недавно отбитом украинскими войсками.
«На его коричневом замшевом ремне красовались серп и молот Советского Союза», — говорится в статье.
Фото: Ivor Prickett/The New York Times
Корреспонденты NYT отметили также храбрость военнослужащих 95-й десантно-штурмовой бригады, расположившихся в бетонном здании на заброшенной ферме. Один из них, 20-летний Артем Сандул, до вторжения россии делал гамбургеры в Макдональдсе, а теперь готовит еду для своих побратимов.
Фото: Finbarr O'Reilly/The New York Times
Описали корреспонденты и бой украинских артиллеристов 53-й бригады с россиянами в Угледаре, в 28 км от Донецка, когда украинцы ответили на огонь россиян из церкви в 6 км от них.
Украинские солдаты пытаются сдержать наступление россиян на фоне постоянного гула и содрогания земли от артиллерийского огня с обеих сторон.
Оккупанты понесли серьезные потери: авторы репортажа пишут об изувеченных телах и танках сотен российских солдат под Белогоровкой после неудачной попытки форсировать реку Северский Донец.
Фото: Finbarr O'Reilly/The New York Times
Барвинково и Бахмут: жизнь в руинах
В почти разрушенном Барвинковом фотографы сняли, как велосипедист ехал мимо взорванных зданий и баррикад, пока наши снайперы работали по оккупантам, а российские войска выпускали ракеты над украинскими позициями.
Фото: Finbarr O'Reilly/The New York Times
Бахмут, на этой же линии фронта, пишет издание, в значительной степени эвакуирован и переходит из рук в руки.
Везде в городе можно увидеть остатки взорванных снарядов, обломки, сожженные автомобили, а административное здание окружают две огромных воронки.
Фото: Finbarr O'Reilly/The New York Times
Украинский солдат пробирается мимо разрушенных авто и зданий в Бахмуте
Многие украинцы, которых встретили фотокоры, не носят форму: например, 47-летний Виталий Кононенко только что построил новый дом для своей семьи в Запорожской области, но не успел перевезти туда жену и детей: здание было разрушено.
43-летней Анне Верещак с 5-ти и 4-летней дочерьми Миланой и Дианой пришлось сесть в эвакуационный поезд, тогда как другая женщина, Валентина, провела туда свою слепую 87-летнюю мать Нину.
Фото: Lynsey Addario/The New York Times
Мужественная полиция и жители в подвалах
NYT напоминает, что миллионы украинцев покинули свои дома, особенно на Востоке, но многие не успели эвакуироваться.
Корреспонденты описывают, как в Лисичанске трое милиционеров, несмотря на артиллерийский огонь, собирали тела погибших. Среди них была и 65-летняя женщина, известная соседям как бабушка Маша.
Ее собака рычала и лаяла из будки. По словам 39-летней соседки Елены, бабушка Маша не могла достать лекарства, необходимые ей для лечения диабета. Ее сын уехал с семьей и не смог вернуться, когда она заболела.
В многоквартирном доме в Северодонецке, частично взорванном и сожженном обстрелами, жители забились в подвалы и почти не реагировали на звуки взрыва и стрельбу.
Фото: Finbarr O'Reilly/The New York Times
Карпатская Сечь: обстрелы и гречка
В восточной части Донецкой и Луганской областей фотографы зафиксировали жизнь в укрытии десятков членов батальона «Карпатская Сечь».
В какой-то момент пол и стены бункера содрогнулись (танковый снаряд попал в соседнее здание), после чего начались обстрелы. Часть солдат выскочила, чтобы отбить атаку, другие ждали команды помощи, а один из военных просто зажег трубку и начал жарить гречку.
Фото: Lynsey Addario/The New York Times
На хорошо укрепленном блокпосте с усиленной охраной бойцы построили новые траншеи, готовясь к возможному наступлению россиян, а медик в группе хвастался, что их укрытие может выдержать почти все.
Фото: Ivor Prickett/The New York Times
Украинская фронтовая позиция вблизи села Вільне поле Донецкой области
Запах войны и киоск с бургерами
На Востоке Украины повсюду видна разруха — от разрушенных домов и покоробленных улиц до сгоревших танков, обычным зрелищем стал торчавший из земли хвост ракеты, пишут корреспонденты. По их свидетельствам, запахи и звуки войны тоже были повсюду.
Фото: Ivor Prickett/The New York Times
Фотокоры описывают также, как солдаты украинской 95 десантно-штурмовой бригады после поломки их БТР просто стояли на обочине дороги возле Краматорска и курили, ожидая, чтобы их подбросили. Наконец они сели на борт другой машины и отправились на фронт в сумерках.
Авторы материала констатируют, что большинство жителей Барвинкового уехали, но несколько женщин еще на прошлой неделе торговали там сельхозпродукцией, а в Бахмуте киоск бодро продавал солдатам кофе, бургеры и бутерброды.
Фото: Finbarr O'Reilly/The New York Times
Бойцы 93-й бригады находятся на передовом противостоянии наступления россиян к югу от Изюма. Они рассказали журналистам о перенесенных днях почти непрерывного обстрела рядом с более привычными вещами, такими как авария на шоссе и бутерброды в Бахмуте.
Фото: Ivor Prickett/The New York Times
Заинтересовало американских фотокоров и то, что женщины, торговавшие овощами и молочкой в тени дерева в Барвинковом, отказались брать с солдата деньги за товар и просто пожелали ему всего наилучшего.
Читайте также
