Наиболее вероятная монетизация зоны отчуждения – туризм, переработка отходов и развитие зеленой энергетики. Фото: личный архив
В октябре Чернобыльскую зону отчуждения посетило почти 15 тысяч человек (за весь 2020-й — 36 450) – это рекордное количество в сравнении с другими месяцами, 24% общей цифры с начала года. В то же время государство заявило об усилении туристической составляющей в зоне, проекте реновации объектов и новых подходах в посещении.
Советник министра защиты окружающей среды и природных ресурсов по вопросам развития зоны отчуждения Лала Тарапакина рассказала The Page, как будет меняться зона отчуждения в ближайшие два года и как она будет зарабатывать сама на себя.
Как сейчас меняется зона и что мы увидим, когда завершится проект «Большого строительства» в Чернобыле?
Этот проект в основном не о строительстве, а о ревитализации, которая в зоне отчуждения имеет свой уникальный контекст. Здесь не может появиться новый город-сад. На этом месте нельзя обнулить регион, построить что-нибудь новое. Именно здесь важна память, истории людей, уникальная культура и место, объединяющее всех людей.
Ключевая задача – создать инфраструктурные объекты, необходимые для элементарной гигиены и безопасности гостей. Фонари, видеокамеры, туалеты, места, где можно поесть или выпить кофе, чего раньше не было. Причем здесь даже видеокамеры обладают особыми функциями: кроме безопасности, имеют и антивандальный эффект, противопожарные цели.
Второе направление – музеификация. На базе существующих объектов в зоне мы создаем нечто, имеющее привязку к истории этого места, но приобретающее другое значение.
Например, в 2022 году здесь возле вокзала должен появиться «Чернобыль цех» или как мы говорим «Чернобыль хаб». Это большой простор на 3 тыс. м на месте бывшего СТО АТП (автотранспортные предприятия). В 1986-м это место превратилось в столовую для ликвидаторов, иногда здесь одновременно обедали, общались 600 человек. Они называли это место «кормоцехом».
Так сейчас выглядит будущий «Чернобыль-хаб», где можно будет поесть. Фото: личный архив
Теперь будем его реконструировать, фактически сохраняя первоначальную функцию – точку сбора. Культурно-общественное пространство, где будет и футкорт, и будут проходить культурные проекты.
В зоне отчуждения, например, на улице запрещено принимать пищу и что-либо пить. Раньше можно было перекусить только в автобусе. Теперь можно будет поесть в «хабе».
Третья часть – консервация легендарных объектов Припяти, которые без людей 30 лет постепенно разрушаются. К примеру, кафе «Припять». С точки зрения государственных строительных норм это обычное здание. Но уникальные витражи делают это здание памяткой искусства.
Кроме того, планируем восстановить автовокзал, 16-этажку, один из пропускных пунктов, через который туристы въезжают в зону. В этом году мы сосредоточились на инструментальных исследованиях и проектировании, чтобы получить технические отчеты и понимать, как дальше работать с объектами. Основные работы запланированы на 2022 год.
Что еще нужно, если туристический поток будет расти?
Чернобыльская зона напоминает путешествие в Советский союз. Здесь есть базовая туристическая сфера – гостиницы-хостелы с советским сервисом, и в этом для иностранцев есть свой шарм. Они даже не жалуются – ни на условия проживания, ни на питание. Потому что понимают, что приехали не в «Риксос», а в Чернобыль.
Здесь мы можем показать иностранцам тот же артефакт — кафе «Припять». Работа будет сложной: важно сохранить легендарные витражи художника Виктора Блинова. У техники, которую он разработал в бюро монументального искусства, нет аналогов в мире. Это объемные витражи, состоящие из сотен пластинок. Даже по количеству материалов эта техника требует в 10 раз больше стекла, чем на обычный плоский витраж.
Техника витражей Виктора Блинова не имеет аналогов в мире. Фото: личный архив
По словам члена бюро монументальной секции Национального союза художников Украины Ларисы Пишей, этот витраж создает впечатление словно это не стекло, а светящийся тканый гобелен.
То есть представляете? В Припяти есть кое-что, что является украинским национальным наследием, что может удивить даже очень осведомленных людей.
Кафе «Припять» с уникальными витражами в аварийном состоянии. Фото: личный архив
Интересен и кинотеатр «Прометей». Его консервация тоже будет непростой: там находится мозаика Ивана Литовченко «Энергия», которая тоже очень осыпается. На другой стороне здания — музыкальная школа, здесь пострадавшая еще больше мозаика.
Будем консервировать в моменте – как есть. Иначе это нарушит подлинность. Куча историков, экспертов настаивают: хранить и сделать объект безопасным для посещения.
Или, например, бассейн «Лазурное» – культовое место, но в аварийном состоянии. Здесь надо убрать мусор, поставить изгороди, закрепить потолок, пол, потому что все гниет.
Полностью обновить нужно КПП «Детятки» – чтобы посещение было user experience, чтобы люди проходили гораздо быстрее и с элементарным комфортом.
Мы сейчас работаем с Министерством окружающей среды над концепцией ревитализации. Это куча специалистов, экспертов, которые должны объединить все мнения относительно будущего. Историки, радиологи, врачи, работники ЧАЭС, ликвидаторы, общественные объединения. Все они считают это место своим. Поэтому мы вынуждены постоянно обсуждать это, чтобы прийти к общему знаменателю.
«Большая стройка» в зоне – это фактически ревитализация зоны отчуждения, которая создается очень осторожно, сохраняя аутентичность и историческую память.
Как государство обеспечивает безопасность на этой территории?
Основная функция зоны отчуждения – барьерная. В зону можно попасть исключительно по тщательно проверенным утвержденным маршрутам.
Вообще, если следовать маршрутам, в зоне полностью безопасно. Там даже радиационный уровень будет меньше, чем в центре Киева.
Остальные маршруты для посещения закрыты. Будем исключать вход в здания, которые являются смертельно опасными. И предупреждать посетителей. В том числе указателями о том, что если ваш гид ведет вас сюда, это реально чревато негативными последствиями для вашей жизни.
К примеру, есть медчасть, куда свозили первых пожарных после аварии. Там до сих пор хранится их одежда. Он так фонит, что даже постоять у него минуту – это очень опасно для здоровья.
Поэтому мы не рекомендуем посещать зону нелегально, как это делают сталкеры. Это безумные люди, им не следует подражать. Посещение возможно только в сопровождении наших специалистов.
Но после того, как Фонд госимущества объявил о возможности арендовать в зоне отчуждения помещения, британские издания вообще написали, что на торги выставлены квартиры, где можно...
– Это правильный проект. ФГИ выставил имущество на торги, потому что нужно искать хозяина для имущества в зоне, которое сейчас находится на балансе государства. Сейчас по программе фонда можно снять помещение за символические средства — 1 тыс. гривен с коэффициентом 0,15%. Это помещение для производства или складов закрытого типа.
Нужно, чтобы появились, условно говоря, продуктовые магазинчики. Ведь здесь ежедневно находится около две тысячи человек, в том числе на ЧАЭС, им нужны услуги.
Но конечно, приехать сюда и пожить нельзя. Люди здесь работают, да и то только вахтовым методом. Им выдают накопители, в зависимости от направления работы отслеживают дозу накопленной радиации.
Мы знаем, что в села вернулось около 100 человек. Государство их легализовало. Это люди пожилого возраста, которые живут в своих избушках, им это дороже риска умереть.
Они не хотят в другом месте доживать свою жизнь. Но это не значит, что сюда нужно приезжать и жить.
В общем, Чернобыль сейчас и так довольно населенный городок. Люди работают вахтовым методом 4 через 4 суток, или 15 через 15, чтобы не накапливать излишнюю дозу радиации.
В общем, это огромная территория с бесхозным имуществом. Некоторые объекты можно сдать в аренду. Что может государство здесь еще сделать?
Сейчас в зоне проживает около 100 человек, ежедневно работают 2 тыс. работников. Фото: личный архив
Несмотря на обширные территории, в зоне отчуждения куча ограничений – законодательных и нормативных актов, государственный надзор, связанный с радиационной безопасностью.
На мой взгляд, кроме посещения зоны, наиболее вероятная монетизация территории – это переработка отходов и развитие зеленой энергетики. Но это только направления. Всё это будет в будущей стратегии.
Если есть огромная территория, которая никогда не будет населена, можно сделать так, чтобы на ней перерабатывались отходы, которые не могут перерабатываться на территории населенной Украины из-за близости жилья. Скажем, те же батареи, которые никто не перерабатывает.
После запуска проекта ревитализации государство будет думать, как настроить ситуацию, чтобы зона отчуждения сама смогла зарабатывать на восстановление. Потому что сейчас эта территория – огромная нагрузка на бюджет.
Строятся и новые солнечные станции. Одна из них достаточно мощная в Чернобыле – на базе школьного стадиона. Первые шаги к зеленой энергетике сделаны. Но они еще очень робкие.
В концепте мы прописываем видение, что поможет зоне удержать эти объекты, сохранить их и создать возможность зарабатывать на себя.
Как скоро зона может выйти на окупаемость и работать на себя?
Зарабатывать на посещении зоны можно только при сохранении научно-просветительского контекста.
Очень важно, чтобы количество посетителей росло, чтобы люди хотели приезжать по второму, третьему, пятому разу, открывая это место снова и снова.
Многие годы в зоне существуют одни и те же маршруты. Это не мотивирует людей приезжать повторно. Хотя Чернобыль разный даже летом и зимой.
Поскольку наша задача – влияние именно на туристический потенциал Чернобыля, чтобы люди со всего мира приезжали сюда и тратили деньги на развитие Чернобыля. Это и есть наша задача. А это предусматривает:
- увеличение локаций, куда людям будет интересно приезжать;
- увеличение маршрутов;
- переупаковка туристических продуктов;
- прозрачные правила работы на операторском рынке;
- дополнительная музеификация, придание легендарным объектам новых смыслов;
- усиление мер безопасности.
Все это, безусловно, повлияет на монетизацию зоны отчуждения. В этой монетизации есть цель: это место должно быть менее дотировано государством и иметь возможность развиваться самостоятельно на заработанные зоной средства.
Когда мы создаем инфраструктурные проекты, добавляем точки, где можно перекусить, сходить в туалет, послушать интересную лекцию, посмотреть арт-объект, это увеличивает посещаемость зоны и средний чек.
Каким государство видит зону отчуждения спустя 10 — 15 лет?
Кроме туризма, Чернобыль может зарабатывать на зеленой энергетике, индустриальном кластере. Фото: личный архив
Окончательная концепция развития этой территории должна быть завершена в апреле — мае следующего года. Там будут прописаны главные нарративы: куда и как должна развиваться зона отчуждения, с учетом всех стейкхолдеров.
Мы объединяем разные концепции и видения, на сегодняшний день их несколько. Экологическая, от Госагентства по управлению зоной отчуждения, еще одна от Министерства культуры.
В первую очередь это хранилище ядерных отходов. Станция не производит атомную энергию, но захороняет отходы. Что будет продолжаться до 2064 года. Очень надеемся, что со временем это будет место зеленой энергетики, индустриального кластера. Потому что гигантская территория, на которой в ближайшем будущем – 24 тыс. лет точно не будут жить люди. А может, и дольше.
Важно, чтобы Чернобыль стал местом главного урока по безопасности жизни. Местом науки, просвещения, подведения итогов.
Это тоже мемориальное место памяти и переосмысление травматического опыта для всего человечества. Для посещения это место нужно заполнить идеями научного просвещения.
Все, что есть в зоне отчуждения, точно не может носить развлекательный характер. Мы стараемся не использовать даже слово «туризм», хотя большинство людей уже привыкли посещение Чернобыля так называть. В туризме есть развлекательная составляющая. А здесь раскрывается внутренняя боль, переосмысливается отношение к жизни, к планете.
Мы понимаем, что Чернобыль – это туристический магнит для всех людей. Но, на мой взгляд, здесь должен пройти инициацию и каждый украинец. Мы хотим, чтобы люди сделали выводы и поняли, что нужно идти дальше.
А переосмыслить что-либо можно через культурные проекты. Примером тому стал сериал НПО «Чернобыль», всколыхнувший весь мир. Мы хотим, чтобы в зоне были классные интерактивные музеи, чтобы было больше информации для детей. Поскольку детям до 18 лет нельзя посещать зону, мы создаем познавательную коммуникационную платформу о Чернобыле. Чтобы дети могли ознакомиться с материалами: что и почему произошло, что предшествовало катастрофе, что она значит для человечества и почему важно об этом говорить.
Из музейных проектов здесь интересен 16-этажный дом, с квартирой Владимира Правика – начальника бригады пожарной части, в которой погибли все ребята. Мы хотим сделать из этой квартиры арт-объект, наполнить его смыслами.
Из квартиры Владимира Правика — начальника бригады пожарников, погибших во время ликвидации взрыва на ЧАЭС, хотят сделать арт-объект. Фото: личный архив
Сталкеры давно нелегально водят сюда группы людей. А мы хотим сделать это официально, создав более безопасную зону. Чтобы дать гостям, с одной стороны, возможность посмотреть, как жили спасатели и отдать им честь. С другой стороны, чтобы посмотреть на величие Припяти, когда его победила природа. С крыши этого дома открываются невероятные виды на город.
Сейчас проводятся исследования, чтобы понять, насколько безопасно водить сюда людей, будем ставить изгороди. Внешне такие объекты меняются несущественно. Но мы должны сделать все, чтобы они простояли гораздо дольше.
Мы не можем менять Припять — она должна остаться такой, как она есть, но более безопасной для ее работников и гостей. Уже давно инициативная группа пытается включилась объекты зоны отчуждения в список памятников культуры ЮНЕСКО.
Нынешняя цель – сделать посещение безопасным. Все равно в зону едет все больше и больше людей. Во-вторых, это наша история. Если Припять разрушится, туда нельзя будет пускать никого.