Обсуждение законопроекта №5600 еще до его регистрации в парламенте перешло из экономической в политическую плоскость. Весной его анонсировали через сливы в СМИ как «антиахметовский», но после июльского первого чтения, очевидно прислушавшись к подсказкам политтехнологов, переименовали в «ресурсный». Мол, президент воюет со всеми олигархами, а не с одними в пользу других (хотя факты говорят о противоположном, но об этом расскажу ниже).
Накануне ежегодного послания президента парламенту и после его «антиолигархической» пресс-конференции стало понятно, что инициаторы законопроекта настроены крайне решительно. Параллельно все 5 месяцев между первым и вторым чтениями депутатов стимулировали информационными вбросами о якобы готовности главы государства распустить Раду в случае отказа депутатов утверждать этот законопроект. Не исключаю, что убеждали и другими методами.
Уже после утверждения законопроекта, 1 декабря президент с парламентской трибуны заговорил о некоем детском фонде, который будет аккумулировать миллиарды гривен поступлений от ренты, красиво завернув про инвестиции крупного бизнеса в будущее страны. Здесь сразу припоминается «Дети вас не забудут!» из уст известного литературного персонажа Ильфа и Петрова. Но упомянутый президентом фонд – это уже, как говорится, другая история. А вопросом, кто и как будет расходовать средства фонда, со временем наверняка заинтересуются правоохранительные органы. В любом случае, к 2037 году, когда по задумке авторов идеи создания этого фонда рожденные в 2019 году дети теоретически начнут что-то получать из рентной кубышки, нынешнюю команду у власти мы уже точно не увидим.
Но перейдем от политики к рассмотрению экономических аспектов законопроекта. А перед тем, как рассказать о вероятных последствиях для горно-металлургической отрасли положений 5600, хочу вкратце ознакомить с предысторией появления этого законопроекта.
Обсуждение повышения налогов (ренты) на добычу железной руды началось еще осенью 2019 года, когда Кабмин Гончарука решил изменить налогообложение всех ресурсных платежей. Предприятия горно-металлургической отрасли, интересы которой представляет «Укрметаллургпром», были согласны с тем, что нам пора переходить на общемировые практики взимания ренты. Политики и чиновники, которые заявляют, что горняки были против привязки налоговой базы, то есть цены, из которой высчитывают процент, к общепринятому мировому индексу, откровенно лукавят. Это совсем не так.
Справочно напомню: сегодня добыча руды облагается по ставкам 11% при цене до $70/тонна и 12%, если мировые котировки растут выше этой отметки. В качестве базы налогообложения выступает себестоимость добычи руды.
Как отраслевая ассоциация, «Укрметаллургпром» заказала исследование рынка у входящего в «большую четверку» PricewaterhouseCoopers, который дал нам подробную раскладку – как обстоят дела с налогообложением горнорудного бизнеса в других странах, после чего мы представили эти данные профильным чиновникам и депутатам. Исследование международной компании показало, что наши ставки находятся на вполне конкурентом уровне в сравнении с другими игроками мирового рынка железной руды.
Вообще наш основной посыл к правительству и депутатам заключался в следующем – мы не против пересмотра ставки и базы налогообложения, не видим ничего страшного и в привязке базы к индексу. Мы лишь настоятельно просили, чтобы уровень ренты не убивал возможность украинских рударей конкурировать с основными игроками – Австралией, Бразилией, ЮАР, Казахстаном и РФ – на внешних рынках. В первую очередь, речь идет об экспорте руды в ЕС и Китай.
Это особенно важно, учитывая особенности и условия добычи руды в Украине. В процессе публичного обсуждения законопроекта 5600 «слуги», в том числе глава налогового комитета Рады Даниил Гетманцев, старались обходить этот немаловажный вопрос стороной, так как он никак не вписывался в общую концепцию «крупный бизнес «жирует» за счет народных недр, пора бы ему обрезать сверхприбыли».
Все эксперты знают, что условия добычи железной руды в Украине одни из наихудших в мире. Нам приходится глубже рыть карьеры, а иногда и добывать подземным способом, после чего надо интенсивнее, чем конкурентам, обогащать добытую руду. Содержание железа в нашем ископаемом сырье едва дотягивает до 30%, тогда как в Бразилии, Австралии и ЮАР – более 60%, да и расположены залежи там гораздо ближе к поверхности. Стоит ли уточнять, что более сложные условия добычи – равно больше финансовых вложений в процесс и, следовательно, повышенная в сравнении с конкурентами себестоимость руды.
Второй важный момент – прогнозируемость. Все крупнейшие участники добычи руды в Украине – международные компании: это и глобальный игрок ArcelorMittal, это Ferrexpo, акции которого котируются на международных биржах, и Метинвест, который продает свою продукцию по всему миру, а его долговые обязательства также котируются на биржах.
Однако при предложенной инициаторами законопроекта прогрессивной шкале налогообложения (3,5% при ценах ниже $100/т, затем 5% и до 10% при $200/т и выше) прогнозирование доходов и необходимых инвестиций значительно усложняется. Никакой логики и экономического смысла в прогрессии «поверх» индекса нет, так как привязка к индексу уже означает, что при росте мировых цен рудари будут платить в бюджет больше. Объяснить это решение можно лишь желанием забрать как можно больше денег у горнорудного бизнеса, наплевав на планы развития предприятий, на их долговые обязательства и на инвестиционную привлекательность страны в целом.
Я не знаю других стран, где бы вводили прогрессивную ставку налогообложения на добычу руды. В Казахстане и Бразилии платят 3,5% от базы с привязкой к индексу, в Австралии от 3,5% до 5%, но в исключительных условиях, в зависимости от вида продукции, а не от мировых цен.
В этих же странах-конкурентах общепринято корректировать налоговую базу на логистические затраты, то есть вычитать стоимость внутренней доставки до портов и на фрахт до того же Китая. Экспертная оценка логистики по Украине – $15/т, но Гетманцев в процессе дебатов на комитете настаивал на $10/т. Причем никак не аргументировав эту цифру экономическими расчетами. Это было больше похоже не на профессиональную дискуссию, а на торги, плавно переходящие в ультиматум. Но и тут горняки сказали — Ок, пусть будет $10, это хоть как-то сгладит удар по нашей конкурентоспособности.
Что же мы получили в итоге голосования 30 ноября: привязку к индексу вместе с прогрессивной шкалой и без корректировки базы налогообложения на логистические затраты. Последнюю норму, которую предполагала поправка Гетманцева, убрали буквально за пару минут до финального голосования по отмашке главы фракции «слуг» Давида Арахамии. Из предложений от отрасли депутаты оставили лишь понижающий коэффициент влажности руды (0,9).
По взмаху руки того же Арахамии нардепы вычеркнули из финальной версии законопроекта повышение ставок на добычу марганцевой руды, и в этом четко просматривается интерес владельца ферросплавных заводов и марганцевых ГОКов Игоря Коломойского. Этим наверняка и объясняются 18 голосов «за» 5600 от подконтрольной днепровскому олигарху депутатской группы «За Майбутнє». Всего 210 голосов от «слуг» было явно недостаточно.
Теперь к прогнозам. Предприятия пока еще подсчитывают ожидаемые потери после вступления в силу 5600, но уже понятно, что они будут исчисляться миллиардами гривен. По цепочке огромные потери понесут и металлурги, которые напрямую зависимы от наших рударей. Сюда также стоит присовокупить прописанные в этом же законопроекте 5600 троекратное повышение налога на выбросы СО2 и на отходы горнорудных предприятий, которое также больно ударит по отрасли.
Но главное – нормы законопроекта серьезно умаляют наши возможности конкурировать на мировых рынках. В случае повышения цен украинские предприятия заработают меньше конкурентов и, соответственно, сократят инвестиции в свое развитие. А когда цены пойдут вниз, наш бизнес уже не сможет соревноваться с другими мировыми экспортерами из-за недофинансирования производства.
Как результат, возникает угроза потери части рынка Китая, которую тут же отхватят австралийцы и другие мировые поставщики. Мы также можем значительно потерять в экспорте в страны ЕС, а то и полностью лишиться европейского рынка. Освободившуюся нишу сразу займет российский холдинг «Металлоинвест» приближенного к Путину олигарха Алишера Усманова. И, как следствие, мы теряем инвестиционную привлекательность, валютные поступления в страну, капвложения в развитие отрасли и рабочие места на предприятиях.
Редакция не несет ответственности за содержание материала и может не разделять мнение его автора
Читайте также
