Только очень далекие от международных событий люди не следили за стремительной Реконкистой Талибаном территории Афганистана в начале — середине августа этого года. Наверное, даже сами талибы не ожидали столь молниеносного успеха собственного наступления против правительственных сил прозападного президента Ашрафа Гани. Ситуация в Афганистане спровоцировала целую волну разговоров (особенно в российском экспертном сообществе) о несостоятельности и неквалифицированности западной ориенталистики, которая не смогла предусмотреть подобное развитие событий. Ведь вероятные сценарии от американских и европейских аналитических центров в целом хотя и предсказывали победу Талибана, все же давали режиму Гани минимум несколько месяцев существования.
Однако справедливости ради стоит отметить, что эти прогнозы все же опирались на четкое убеждение в том, что талибам будет трудно даваться осада крупных городов из-за нехватки необходимого военно-технического оборудования. Никто не мог себе представить, что афганские города безо всякого боя будут сами сдаваться в руки Талибана. И в этом стоит отдать должное талибам, которые провели едва ли не образцовое информационное сопровождение собственного наступления. В итоге Афганистан уже по меньшей мере второй раз (еще один пример — социалистический режим Мухаммеда Наджибуллы, оставленный СССР на произвол судьбы после вывода собственных войск из страны) доказал, что его народ не слишком любит воевать за правительства, поставленные извне.
Захватив Кабул, талибы, насколько это возможно, начали демонстрировать Западу собственную демократическую трансформацию. На своей первой пресс-конференции после захвата столицы Афганистана представители Талибана всячески пытались продемонстрировать мирные намерения. Среди заявлений звучали и уважение к правам женщин, и всесторонняя амнистия, и своеобразная свобода прессы, и обещания собрать инклюзивное правительство. Примерно в то же время по стране прокатилось несколько демонстраций против новой власти, которые были восприняты талибами сравнительно спокойно — не без репрессий, но в то же время и без тотального террора против инакомыслия. Пока трудно сказать, насколько слова представителей Талибана будут отвечать реальности.
Единственное, что пока мешает талибам чувствовать себя полными хозяевами Афганистана, — Панджшерская долина, протестный регион на севере страны, который прославился успешным сопротивлением и советским оккупантам, и талибам во времена Гражданской войны 1996 — 2001 годов. Сейчас это единственная территория, которая до сих пор не подчинилась Талибану. В Панджшерской долине сформировалось движение сопротивления, которое некоторые международные обозреватели уже голословно называют Новым Северным Альянсом (по аналогии с ключевым актером антиталибского сопротивления конца прошлого века). Однако, кажется, что шансов на успех в противостоянии с талибами у нового образования немного. Хотя бы потому, что в ходе своего наступления Талибан получил большое количество военных трофеев западного образца, которые сможет бросить на подавление мятежного края.
На самом деле успех протестного движения Панджшерськой долины во многом зависит от того, насколько талибский режим будет непопулярным среди афганского общества. А это в свою очередь будет вытекать из того, смог ли Талибан адаптировать свою идеологию и видение мира под новые реалии. Ведь за 20 лет многое изменилось. Информационные технологии активно проникают в жизнь афганцев, немалое их количество уже владеет смартфонами, около пятой части населения являются активными пользователями сети интернет. Возродить порядки 1996 — 2001 годов, когда под запретом были телевидение и даже музыка, вряд ли удастся.
Определенные признаки этих изменений мы могли наблюдать уже во время наступления. Талибы многое переняли в военной тактике раннего ИГ, особенно в сфере информационных операций — неотъемлемой составляющей войн XXI века. Подготовка к наступлению на крупные населенные пункты Афганистана была очень похожей на захват игиловцами города Мосул на севере Ирака в 2014 году. Тогда несколько сотен террористов сумели с помощью пропаганды и внушения атмосферы страха сломить сопротивление почти 60-тысячного гарнизона, почти беспрепятственно захватив иракский город-миллионник. Подобным образом действовали и талибы, перед наступлением пообещав амнистию всем, кто добровольно сдаст оружие. Результаты такого подхода мы могли наблюдать воочию.
Еще одна сфера, в которой Талибан претерпел очевидные изменения, — ведение собственной политики. Руководители движения поняли истинную силу слова и дипломатии и не чураются ее использовать в собственных целях. И речь здесь идет не только о переговорах с США о выводе войск. Определенных договоренностей талибы уже достигли и с Ираном, и с КНР, ведутся переговоры с той же Турцией, которая отчаянно стремится распространить свое влияние на Афганистан, и другими региональными актерами.
В целом после окончательного вывода иностранных войск Талибан может проводить свою политику, не слишком оглядываясь на реакцию Запада. То же Соединенное Королевство устами своего министра обороны Бена Уоллеса заявило, что не собирается возвращаться в Афганистан, и признало победу талибов. Поэтому Талибану стоит лишь наладить минимальные отношения с соседями и ключевыми региональными актерами для того, чтобы иметь возможность беспрепятственно воплощать свои идеалы государства. В конце концов, даже в XXI веке есть возможность изолировать отдельные регионы страны от любых коммуникаций, включая интернет, и огнем и мечом насаждать свои порядки. Пример Мьянмы и штата Ракхайн, в котором Вооруженные силы страны осуществляют против одного из этнических меньшинств преступления, очень похожие на геноцид, не даст соврать.
Геополитические реалии нового Афганистана будут зависеть от того, извлекли ли талибы уроки из собственных ошибок прошлого. Напомним, что первый Талибан погубило решение предоставить убежище Усаме бен Ладену накануне и после трагедии 11 сентября 2001 года. До этого момента Запад хотя и не слишком одобрял деятельность афганского режима, но ничего особо и не делал, чтобы ему помешать. А во властных кругах США велась широкая дискуссия о том, признавать ли все-таки талибов как законную власть Афганистана. Однако укрытие лидера Аль-Каиды обусловило жесткую реакцию Западного мира, и в конце концов Талибан был разгромлен в ходе операции «Непокоренная свобода».
Внешнеполитическая среда нынешнего Афганистана, скорее всего, будет напоминать нечто среднее между Ираном и Саудовской Аравией, с несколько большим уклоном в сторону первого. В обеих упомянутых странах ислам играет значительную роль в политической и общественной жизни, в обоих государствах имеются проблемы с соблюдением прав человека (к примеру, саудовским женщинам разрешили управлять автомобилями только в 2017 году). Если не слишком вдаваться в подробности, то основное различие между двумя странами в политическом восприятии международным сообществом заключается в том, что Саудовской Аравии повезло оказаться среди друзей США, чего не скажешь об Иране. Новой афганской власти не грозит полная изоляция, но и на всемирное признание рассчитывать не стоит.
Очевидно, что сегодняшний Талибан видоизменился и уже не является тем движением, которое правило Афганистаном в конце прошлого века. Однако являются ли эти изменения демократическими — вряд ли. Все же мировоззрение талибов, даже информатизированных и «открытых к диалогу», сильно отличается от типичного западного. Поэтому одевать розовые очки и полностью верить обещаниям талибов, надеясь на «новое, свободное и демократическое афганское общество», не стоит.
Редакция не несет ответственности за содержание материала и может не разделять мнение его автора
Читайте также
