После приземления спикера Палаты представителей США Нэнси Пелоси на остров Тайвань вопрос военной угрозы остается открытым.
Последние почти четыре десятка лет подавляющее большинство международно-политических аналитиков и экспертов называли Тайваньский пролив как most crucial flash point, или наиболее критически опасный регион земного шара, где переплелись исторические и стратегические противоречия США, КНР и Тайваня и не только.
Однако, в то же время, вокруг Тайваня сформировался своеобразный статус-кво: Китайская Республика не провозглашает независимость (хотя де-факто она полностью соответствует принципу независимой страны), Соединенные Штаты не нарушают принцип «одного Китая» (достаточно размытое определение которого содержится еще в первом двустороннем американско-китайском коммюнике от 1972 г.) а Пекин, в свою очередь, не будет употреблять радикальных военных средств с целью захвата острова.
Военно-политический потенциал всех привлеченных сторон, если сюда добавить Японию и Россию, в том числе действительно свидетельствовал о том, что любой военно-конфликтный сценарий может реально перерасти в широкомасштабную разрушительную войну с непредсказуемыми последствиями для всех и человечества в целом.
Нападение россии на Украину перенесло центр внимания военных аналитиков из Восточной Азии в Европу. Именно Украина определенное время рассматривается как место, где формируется новая военно-стратегическая линия противостояния миру реваншистских государств, сакрализовавших свои стремления к территориальным приобретениям и демократическому миру во главе с США и Европой.
Теперь военно-стратегическое противостояние в регионе Тайваньского пролива снова активизировалось в связи с визитом в Тайвань главы палаты представителей конгресса США Нэнси Пелози.
Российская агрессия открыла определенное окно возможностей в реализации своих задач для Китая. Китайский лидер Си Цзиньпин постоянно озвучивал лозунги, в основе которых лежит получение Китаем статуса Великого государства и «окончательного воссоединения Родины».
На более конкретном уровне это обойти США по показателям совокупного ВНП и присоединить остров Тайвань.
Поскольку внимание Вашингтона в большей степени было приковано к Украине, то китайская сторона запустила своеобразную дипломатическую и стратегическую игру «партнерства с Россией», которая должна сигнализировать первому, что тот должен сделать уступки не только в санкциях но и в «тайваньском вопросе».
Рост военной мощи Китая параллельно с затратами значительного ресурса Соединенными Штатами на помощь Украине вроде бы должен сделать администрацию Байдена более уступчивой.
Нэнси Пелози и угрозы Пекина
Однако китайское руководство, как и российское в том числе, просчиталось прежде всего с точки зрения политической психологии, — военное давление и принуждение на демократические общества имеет результат не страх и парализацию их функциональности, а наоборот, приводит к их большей консолидации и решимости в защите собственных ценностей..
Приземление в Тайбэе самолета с Нэнси Пелози на борту — вторым (или одним из трех) по значению должностным лицом Соединенных Штатов, даже после довольно воинственных заявлений со стороны китайской стороны о возможности его сбития, стало событием, наполненным многими политическими и не только смыслами.
Прежде всего, Вашингтон продемонстрировал решительность в поддержке своих союзников, что имеет огромное значение с точки зрения дальнейшей их консолидации и сотрудничества.
В то же время немалый акцент делался на том, что этот визит есть и поддержка не только союзных, но и демократических правительств, по словам спикера палаты представителей, это в значительной степени «глобальное обязательство Соединенных Штатов».
Психологическая драма, завершившаяся появлением Пелоге на острове, является также демонстрацией со стороны США неприемлемости каких-либо военных угроз или угроз со стороны Пекина. Ведь если бы Пелог не остановилась на Тайване, это могло бы рассматриваться как слабость и политическая победа Пекина.
К этому следует добавить, что неподалеку от Тайваньского пролива было сконцентрировано большое количество американских кораблей во главе с авианосцем «Рональд Рейган».
Обострение в Тайваньском проливе: какие последствия для Украины
Каковы геополитические последствия этого события в том числе и для Украины?
Существует высокая вероятность того, что Пекин будет периодически демонстрировать реверансы в сторону россии и возможно даже демонстративно оказывать пусть и символически гомеопатическую, но помощь.
Но вряд ли это станет решающим фактором в экономическом и военном выживании московии. Ведь лидеры китайской экономики в значительной степени интернационализированы и боятся санкций.
Любые односторонние агрессивные действия Китая в регионе будут еще больше отвлекать со стороны технологических ведущих экономик политические симпатии или намерения стратегического сотрудничества с готовящейся к следующей войне страной.
И вообще, военный нарратив принимая во внимание варварские действия москвы в Украине для большинства стран мира постепенно становится неприемлемым.
Так, продажи российского сырья Пекину являются определенным фундаментом экономической выживаемости первой. На сегодняшний день у нас нет фактов использования китайской военной техники армией агрессора.
В отличие от запчастей европейских производителей, которые нарушали санкции с 2014 г. В Пекине есть понимание того, что Вашингтон также имеет ответные средства, совместно, например с Японией.
Невзвешенная политика и однозначная военная поддержка агрессора может еще больше подтолкнуть Страну восходящего солнца к еще более радикальному пересмотру расходов на оборону.
Так нападет ли Китай на Тайвань?
Решительность и жертвенность украинского народа в противостоянии внешней агрессии спутала некоторые карты для ряда стран, в том числе и Китая.
Ряд индикаторов демонстрирует, что Пекин надеялся на скорую победу москвы, которая, вероятно, в свою очередь, запустила бы военный сценарий присоединения Тайваня.
В настоящее время Украина стала не только образцом борьбы за собственные ценности и идентичность, важность которых умалялась в авторитарных диктатурах, но и фундаментом сохранения системы международного права и международного порядка.
Читайте также
