У меня есть собственное авто, мой работодатель регулярно организует эвакуационные рейсы, друзья каждый день предлагают выехать из города. И до войны я действительно рассматривала такой вариант. Но я остаюсь дома в Киеве. Для этого у меня есть несколько причин.
Последние недели до войны прошли в серьезном напряжении. Семейные разговоры о планах на случай войны были. Понимали, что мужа, участника АТО, сразу мобилизуют как резервиста. Рассматривали два варианта. При частичном вторжении планировали оставаться в Киеве, а в случае полномасштабного, объединившись с друзьями, намеревались ехать на запад страны, впоследствии в Европу. Был план, тревожные чемоданы, нужные контакты и полные баки горючего. Но утро 24 февраля все изменило.
Проснулись от взрывов и поняли, что происходит полномасштабное вторжение. Спланировали ближайший день: муж поехал в Чернигов, я — к маме, дом которой более устойчив, чем наш. Где безопасно находиться в квартире, о тамбуре между соседними квартирами, ванной и коридоре между двумя стенами я уже знала заранее. В первый день войны начали обустраивать бомбоубежище в подвальном помещении. Им оказался ночной клуб. После звонков в полицию пришлось ломать замки, потому что администрация клуба не выходила на связь. Увидели в новостях просто невероятные пробки, давки и поняли, что для дальних затяжных поездок с родными не хватит ни физических, ни моральных сил. Моя мама — гипертоник, родители мужа ослаблены после ковида. Несколькодневную дорогу они перенесут тяжело. Кроме того, принимая во внимание, что приоритет в спасении всегда за маленькими детьми, поняли, что не хотим занимать чужие места.
Уезжать или оставаться? Несколько раз обсуждали с мамой выезд из города. Но решили, что в нашем бомбоубежище безопасно, есть звукоизоляция, можно спать, есть туалет и вода. Пользуемся всем, что было в клубе. Кстати, его администраторы таки появились и перебрались сюда вместе с семьями и домашними животными. Поэтому сейчас мы живем там как одна большая коммунальная семья. Ирония в том, что в детстве я уже жила в этом же доме в коммунальной квартире. Поэтому для меня это как возвращение в детство: меня не смущает, что приходится сосуществовать со многими незнакомыми людьми.
Не знаю, что станет для меня сигналом, что пора покинуть город. Возможно, приближение ситуации, которая сейчас происходит в городках по житомирской трассе Киева. Сегодня мое собственное состояние не очень стабильное для больших дистанций. В то же время я понимаю, что для моего мужа, который сейчас в Чернигове в рядах ВСУ, критически важно, чтобы он мог вернуться домой и там его ждали. Я жду его дома. Я хочу встретить его.
Страшно ли жить в Киеве? Изменения есть. Пустые полки в магазинах, отсутствие определенных товаров, но базовые вещи доступны. Но самое страшное — это тишина в те моменты, когда не слышно взрывов в городе. Я живу недалеко от центра. До войны тишина была большой роскошью, длившейся доли секунд. Но сейчас она пугает. Ты понимаешь, что твой город больше не живет. Я скучаю по прогулкам на свежем воздухе. Утром — новости и выход из укрытия, днем — работа, вечером действует комендантский час. И так каждый день. Впечатление бесконечного дня сурка. Каждый день мысли — сохранить страну, выжить и чтобы близкие были живы и здоровы.
Но поражает наша сплоченность. Мы все помогаем друг другу, поддерживаем стариков, живущих рядом. На нашей улице открылся гуманитарный штаб, я вижу, как он активно работает. Украинцы уже проходили подобные испытания во время Революции Достоинства. Поддержка от родных, коллег, близких меня вдохновляет. Но для меня оказался большой неожиданностью отклик иностранцев. В наш маленький семейный кемпинг Mr. Sanders по житомирской трассе виртуально «приезжают в гости» из разных стран через Airbnb. Так они поддерживают маленький бизнес и Украину, при каждом бронировании оставляют слова поддержки и обещают обязательно посетить нашу страну после войны.
Что меня поддерживает? На самом деле горы антидепрессантов. И я этого не стесняюсь, ведь организму нужна помощь. Но уже чувствую, что организм привык и пора делать паузу. Отвлекает работа, стараюсь сосредотачиваться на ней. Слежу за ситуацией в городе, держу в курсе коллег из других стран, не могу позволить себе расслабиться. Стараюсь соблюдать какой-либо график: душ, прием пищи и т.д. Как всегда, оплатила коммунальные в срок. Поддерживает мама, которая закрывает бытовые вопросы: приготовление пищи, уборка — так она находит себе разрядку. И невероятно поддерживают известия от мужа, простые короткие сообщения и очень редкие звонки. Но да, нервная система работает на грани.
Напоследок. У меня никогда не было паники или истерики. Да, первые три дня было трудно осознать и адаптироваться к новой реальности. Но я уверена в украинской армии. Воюет мой муж, друзья, знакомые — все они на фронте. Я знаю, КТО нас защищает. И они делают это не в первый раз. Я знаю, что ребята поставили на кон все, они защищают свои семьи. В них, в их мотивации я не сомневаюсь. Но сейчас важно, как быстро мы адаптируемся. И у нас уже был подобный опыт. Я верю в наше мощное волонтерское движение. Я верю в то, что сегодня каждый должен быть на своем месте и делать то, что умеет лучше всего: печь хлеб, доставлять продукты или защищать страну с оружием в руках.
Я остаюсь на своей земле, в своем родном городе. У меня есть флаг и пример херсонцев. Они еще раз показали миру, как нужно сплачиваться и объединяться ради Украины. И потому я не еду ни своим автомобилем, ни эвакуационным поездом.
Редакция не несет ответственности за содержание материала и может не разделять мнение его автора
Читайте также
