В своем знаменитом эссе «Экономические возможности для наших внуков» Джон Мейнард Кейнс утверждал, что, если доходы вырастут в восемь раз по сравнению с уровнем 1930-х годов, «экономическая проблема может быть решена или, по крайней мере, будет близка к решению». Доходы выросли, как он и ожидал, но решения пока не видно. Это может быть связано с тем, что, как также отмечал Кейнс, существует ненасытное стремление к потребностям, которые заставляют нас «чувствовать себя выше наших товарищей».
Об этом пишет Тим Харфорд, экономист и колумнист газеты Financial Times.
Десять лет назад Дэниел Канеман и Ангус Дитон, лауреаты Нобелевской премии по экономике, обнаружили, что 75 000 долларов в год (100 000 долларов по нынешним ценам) достаточно для оптимизации повседневного опыта. Если денег было больше, то это никак не уменьшало количество времени, в течение которого люди чувствовали тревогу, стресс или грусть.
Однако есть и другой показатель счастья: оценивают ли люди свою жизнь как удовлетворительную? По этому критерию Дитон и Канеман не нашли предела использованию денег: любой дополнительный доход коррелировал с более высоким уровнем удовлетворенности жизнью.
Недавно психологи Пол Бейн и Рената Бонджорно изменили акцент: вместо того, чтобы спрашивать, сколько денег достаточно, они предложили участникам опроса представить свою идеальную жизнь. Затем спросили, сколько денег потребуется для достижения такой жизни. Суммы варьировали от 10 тыс. долларов (для тех, чья идеальная жизнь предполагает замену штор и обивки) до 100 млрд (для тех, чья идеальная жизнь связана с покупкой Twitter). Сумма в 10 млн долларов была самым популярным выбором.
Харфорд пишет, люди часто не понимают, что после покупки лучшего дома и лучшей машины, выплаты долгов и создания достаточной пенсии, они обнаружат, что им не помешала бы еще пара миллионов долларов.
У писателя Малкольма Гладуэлла есть своя теория. Он утверждает, что проблема ста миллиардов долларов заключается в том, что у человека сильно осложняется задача выбора. Простые вопросы (упаковать обед или купить бутерброд?) становятся невероятно сложными (пообедать в Париже или Копенгагене, или просто попросить личного повара приготовить что-нибудь в моем самолете?). «Жизнь познавательно подавляет», – считает Гладуэлл.
Другая проблема, по его словам, заключается в том, что из жизни исчезают все вызовы. Вам нравится собирать марки, брелоки или детские шапочки? Забудьте! Вы можете купить все это сразу, если захотите.
Харфорд не согласен с этим мнением. «Я не хочу 100 млрд долларов, но проблема не в когнитивной перегрузке. Я совершенно уверен, что миллиардеров не пугает перспектива выбора места обеда. Проекты масштабируемы: если вам нравилось коллекционировать брелоки, переключитесь на коллекционирование изобразительного искусства, создайте крупнейший в мире частный музей».
«У богатейших людей прошлого были материальные потребности, которые они не могли удовлетворить, но их легко можем удовлетворить мы, благодаря кондиционированию воздуха, авиаперелетам и антибиотикам, – отмечает колумнист FT. – Наши потомки вполне могут иметь потребности, о которых мы вряд ли даже задумываемся, потому что они выше нашего понимания».
«Лучшая надежда на устойчивое развитие заключается не в том, чтобы перестать желать того, чего в настоящее время не можем иметь. Дело в том, что большая часть того, что мы ценим, не имеет отношения к деньгам», – делает вывод Харфорд.
Читайте также
