Фото: TransferGo
Ежегодно в Украину переправляется огромный поток денег из-за рубежа. Только за первые шесть месяцев этого года украинцы, которые работают за границей, перечислили своим семьям $5,5 млрд. Эта сумма в четыре раза превышает иностранные инвестиции в украинский бизнес за аналогичный период.
Как переводить довольно большие суммы – отдельный вопрос. В мире явно не хватало подобных услуг по приемлемым ценам. Шесть лет назад это понял литовский предприниматель Даумантас Двилинкас, генеральный директор и сооснователь цифрового финансового сервиса для перевода денег TransferGo. Изначально сервис создавался в помощь литовцам, румынам и полякам, работающим в Великобритании, которые хотели делать переводы быстро и, главное, дешево.
Сегодня через TransferGo переводится более 20% денег украинцев, работающих за рубежом. Что это дает, почему трудовые мигранты – это герои, восстанавливающие страну, как создать успешный стартап, Даумантас Двилинкас рассказал в интервью 
.
– Как вам пришла идея создания такой платформы?
– Идея пришла после разочарования. Мы с теперешним соучредителем TransferGo сотрудничали с иностранными компаниями и столкнулись с трудностями при переводе денег за границу. В 2011 году операцию можно было совершить только через основные банки или системы международных денежных переводов. Услуга была баснословно дорогой — 7%. Обычно операция занимала около недели, но часто банки ошибались и отправляли деньги не туда. Это была постоянная борьба. Но она стимулировала: мы искали способы международного перевода в обход банковской системы.
– Сколько времени заняло создание бизнеса?
– От идеи до запуска прошло полтора года. Процесс был довольно сложным и долгим, потому что каждый документ мы получали, в среднем, по полгода.
– Это же был стартап. Где вы брали деньги на воплощение идеи в жизнь?
– Мы начинали бизнес в Британии, а там крупные диаспоры – польская, румынская, прибалтийская. Мы тоже туда входили и знали, что люди хотят быстро и экономно пересылать средства на родину. Поэтому продать идею нашим будущим клиентам было не так уж и сложно. После запуска благодаря сарафанному радио аудитория выросла до 300-400 пользователей в месяц. Тогда мы привлекли первые внешние инвестиции.
– Это большой плюс, что вы знаете ситуацию изнутри – что нужно трудовым мигрантам из разных стран. Можете сказать, какова доля переводов в Украину?
«Украина занимает 1/3 нашего бизнеса среди 47 рынков. И этот рынок сейчас самый быстрорастущий по сравнению с другими. Только с начала 2019-го он вырос на 300%».
– Украина занимает 1/3 нашего бизнеса среди 47 рынков. И этот рынок сейчас самый быстрорастущий по сравнению с другими. Только с начала 2019-го он вырос на 300%, а за последние три года наблюдается наша ситуация 2008 года, когда страны Прибалтики стали членами ЕС и люди начали уезжать в поисках лучшей жизни. То же самое сейчас происходит с украинцами, но только в более крупных масштабах. Они переезжают в Польшу, Германию, а оттуда шлют деньги домой.
– До TransferGo услуга перевода денег стоила 7%. А теперь сколько?
– Средний международный показатель – 7%, но он меняется от 5% до 7%. Мы в ценовом секторе около 2%, иногда даже меньше, если клиент соглашается на то, что деньги поступят на следующий день после отправки.
– Как вам это удалось?
– Банки, получая деньги, например, в Польше, переводят их в другую страну через систему SWIFT или с помощью корреспондентского банкинга. Поэтому в операции участвует множество сторон, которые хотят получить свою долю за услуги. Плюс пересылка занимает 2-3 рабочих дня. Мы же, проводя такую транзакцию, фактически не пересылаем деньги через границы, а используем так называемый принцип локальных средств.
То есть деньги, полученные в Польше, остаются на нашем счету в этой стране. У нас есть счет в Украине, и здесь мы проводим выплаты с украинского счета напрямую на счет получателя. Таким образом, ни одна транзакция не проходит через систему корреспондентского банкинга или SWIFT, а значит нет и прямых затрат, которые обычно требуют подобные системы.
– И это абсолютно легальная схема?
– Такие действия разрешает лицензия FCA Управления по надзору за финансовыми услугами, полученная в Великобритании. Также у нас есть разрешение на работу с электронными деньгами от ЕС. В Украине мы зарегистрированы через «Приватбанк».
– А на чем тут зарабатывает TransferGo?
– Это и комиссия за перевод средств, и ценовая составляющая за конвертацию иностранной валюты. Если отправлять деньги по ускоренной схеме (при гарантии получения менее чем за 30 минут), то сбор за перевод средств будет где-то в области 2 евро. Но если клиент отложит получение до следующего рабочего дня, то сбор будет нулевой.
В среднем, прибыль с одной транзакции на международном уровне составляет 3,5 фунта. В день проводится около 300 тыс. транзакций. За все время работы в Украине суммарный объем транзакций достиг 6,4 млрд грн. Кроме того, оборот компании по сравнению с прошлым годом вырос на 300%.
– Какой у вас средний чек перевода?
– Средний чек украинцев составляет 180 фунтов; это где-то около 5,4 тыс. грн. Зачастую деньги пересылают дважды в месяц.
– Сколько вы инвестировали в Украину и окупились ли средства?
– Это были миллионы, и они окупились. Но важно отметить, что деньги, вложенные в Украину, совмещены с инвестициями в Польшу, поэтому точной суммы не назову.
– Вашему бизнесу уже 7 лет, и, как любое другое дело, он должен развиваться. Что нового вы планируете?
– Собираемся запустить пересылку денег из Украины в любую точку мира. Это растущий рынок, который набирает обороты, поскольку люди покупают продукты и услуги в Азии, США, Израиле. Около 90% нашего бизнеса — это частные клиенты, но планируем инвестировать больше денег в малый и средний бизнес. Речь о компаниях, которые перечисляют средства для оплаты услуг своим поставщикам. Эта ниша будет расти в ближайшие годы. Также думаем над расширением базы банков-партнеров. Можно сказать, что готовимся к переходу от потребительского бренда к бренду для бизнеса.
– Чем вам интересен украинский рынок?
– У Украины интересное будущее, но только если не поменяется направление развития. Если говорить о бизнесе, то когда мы заходили на рынок, то понимали, что здесь будет такая же ситуация, как в странах Прибалтики.
– А на что делали ставку страны Прибалтики? IT или сельское хозяйство?
– Основными прибыльными сферами для страны были сельское хозяйство, транспортная логистика и передовые лазерные технологии. Но за последние 15 лет стартапы получили прямые иностранные инвестиции, и все стало быстро меняться. Каждые полгода я приезжаю в Украину и вижу те же изменения, что и в Прибалтике, только тут все быстрее благодаря диджитализации.
– Вы видите перспективу именно в сфере IT?
– Украине лучше выйти за рамки просто обслуживания и начать работать над IT. Например, стартап, подобный WhatsApp-у (а среди его основателей как раз есть выходец из Украины), мог бы привлечь в страну много денег. Вы никогда не получите полную стоимость, просто продолжая предоставлять услуги. Приведу в пример Литву. Страна сосредоточилась на работе именно над продуктами. Украине также вместо предоставления услуг нужно заниматься IT.
– Вы говорите, что сфера денежных международных переводов достаточно перспективна. Это хорошо для Украины или плохо? Ведь это означает, что множество украинцев работают за границей и переводят деньги сюда своим семьям. Что тут хорошего?
– Концепцию трудовой миграции неверное понимают, особенно с точки зрения экономической ценности. В 2008 году, когда граждане стран Прибалтики выехали на работу в Великобританию, множество скептиков и противников такой миграции говорили, что эти люди осядут там и никогда не вернутся домой. Но что произошло на самом деле? Трудовые мигранты обеспечивали 67% ВВП из-за границы и в результате сделали больший вклад в развитие Прибалтики, чем прямые иностранные инвестиции. Сейчас эти люди возвращаются: им 30-40 лет, они хотят родить детей, осесть. Сознательно едут домой, потому что Литва восстановилась после всех кризисов и тут открылись возможности.
– Сейчас лучше жить в Литве, чем в Великобритании?
– Политики стран Прибалтики ставили себе задачу остановить миграцию. Они думали, что люди уезжают навсегда. Но задача была неверной. Правильная такая: как построить страну, в которую уехавшие захотят вернуться и как можно скорее. Эту тенденцию можно проследить по высказываниям политиков. Экс-президент Даля Грибаускайте сначала говорила о том, как бы удержать людей. А в последних выступлениях называла трудовых мигрантов героями, которые поддерживали страну в период возрождения. Украине нужно мотивировать людей искать работу за границей, ехать туда учиться и потом возвращаться. Большинство уезжает не потому, что не любят свою страну, они уезжают в поисках лучших возможностей. 15-20 лет назад ВВП составлял 3 тыс. евро, сегодня – 20 тыс. евро.
– По вашему мнению, отличается ли ментальность восточных и западных европейцев?
– Страны Центральной и Восточной Европы стремительно отстроились после развала Советского Союза. Это видно по инновациям: на востоке Европы их больше, чем на западе. Тут много людей с отличным образованием, они умные и очень хотят чего-то добиться, жаждут успеха, а украинцы жаждут еще больше. Не удивлюсь, если через 15-20 лет Восточная Европа будет широко известна в инновационном плане, поскольку в западном мире назрели серьезные проблемы, о которых все знают.
– Почему большинство стартапов создаются миллениалами, а не людьми старшего возраста?
– Согласно статистике, возраст людей, запускающих успешные стартапы, колеблется где-то на отметке 40 лет. Это не только молодежь. Молодые люди энергичны, это важно, поскольку в работе приходится преодолевать множество трудностей, но с возрастом приходит опыт. Самое важное — это баланс.
Я основал компанию в 24 года, сейчас мне 31. Я вырос вместе с ней и, получая опыт, делаю свое дело еще лучше. Интересно, что мысль открыть собственный бизнес пришла в 2008-2009 годах после финансового кризиса, который сыграл немаловажную роль. Мы учились в Великобритании, рынок замер и работодатели перестали нанимать выпускников. Не лучший момент для того, чтобы искать работу. С другой стороны, во время кризиса хорошо видны возможности для начала нового бизнеса.
– Что бы вы посоветовали людям, у которых есть идея и которые ищут средства, чтобы воплотить их в жизнь?
– Фокусируйтесь на неудобствах, которые вы испытываете ежедневно, – их могут испытывать множество других людей. А затем посмотрите на них, как на возможность создания бизнеса. Не относитесь к таким неудобствам как к чему-то, что будет всегда.
Что касается привлечения средств, то мой опыт подсказывает, что нужно, в первую очередь, строить отличный бизнес, и тогда деньги придут. Не волнуйтесь об инвесторах: если ваше дело будет прибыльным, они тут же появятся.
– Ранее вы говорили, что хотели бы сотрудничать с украинскими стартапами. Кого вы ищете?
– Компании, которые могут улучшить качество нашего продукта, предложить новые методы выплат, содействовать более быстрым и безопасным транзакциям, добавить ценности компании в глазах клиентов. Именно по этой причине я возвращаюсь сюда каждые полгода. У нас много партнеров за пределами Украины, хотим, чтобы тут было так же.
– В прошлом году у вас появилась опция покупки и продажи криптовалют. Это прибыльное дело?
– Да, криптопродукт был запущен, но потом мы его закрыли.
– Криптовалюты – это мираж?
– Это инструмент спекуляций, и мы не хотим в этом участвовать. Мне кажется, что рынок еще не готов. Возможно, мы найдем хорошие варианты, но позже. Сейчас нас интересуют блокчейн-технологии. С помощью этой технологии уже совершен первый перевод в Индию. Сама криптовалюта — это одно, но ценность представляет именно технология, которая лежит в ее основе. Как раз она может стать ответом на PSD2 (Payment Services Directive 2015/2366 – директива ЕС о платежных услугах на внутреннем рынке – ).
– Говоря о ЕС и Британии, бизнес уже как-то почувствовал Brexit?
– В умах британцев произошла трансформация. Тогда голосовали в знак протеста, сейчас результат референдума был бы совсем другим. Север Англии и Лондон — это разные миры. Есть процветающий Лондон, а есть север, где еще не произошла постиндустриальная революция. Люди разочарованы. Похожее разочарование было у жителей центральных штатов США, тех, которые проголосовали за другого интересного президента. На бизнес Brexit пока не повлиял, поскольку ничего еще не произошло. Но выход из ЕС без сохранения соглашений — это катастрофа. Все может остановиться и затронет это всех. Никто не выиграет при таком раскладе.
Читайте также
