Facebook Pixel

Армия действовала правильно при защите Киева

Олег Гавриш
первый заместитель главного редактора The Page

Недавно на телеканале «Прямой» Тарас Березовец и Тарас Чорновил обсуждали причины, по которым российские войска не были окружены в районе Ирпеня, Бучи, Гостомеля.

Мол, украинская армия могла это сделать, но не сделала.

Версия ведущих проста: это глава Офиса президента Андрей Ермак подыграл россиянам.

Версия, которая, надо заметить, не выдерживает никакой критики. Поговорив с военными и теробороной, теми, кто участвовал в операции, постараюсь объяснить почему.

Вот цитаты разных людей, которые участвовали в операции. Часть цитат не дословная из-за того, что был заменен специфический жаргон.

«Существует такое понятие, как активная оборона. Суть ее вот в чем: когда врага много, а твоих сил мало, ты не удерживаешь определенные рубежи, а постоянно переносишь свои основные усилия с тем, чтобы нанести врагу наибольший урон, убить как можно больше его солдат и поразить максимум техники.

Соответственно, ты не обороняешь никакие линии и города, кроме самых важных. У тебя нет цели защитить населенные пункты, кроме ключевых городов и линий снабжения.

При этом ты все время перебрасываешь силы. Имеется в виду не пехота и даже не танки, а артиллерия и авиация. С той целью, чтобы сохранить свои силы, не ввязываться в бои и при этом не давать противнику выполнить свои задачи и постоянно наносить ему огневое поражение. В этом суть защиты, которую применяет Украина в текущей войне. Она позволяет, имея меньшую группировку, продолжать держаться, нести меньше потерь».

Это говорят в целом о стратегической концепции обороны Украины.

Теперь об определениях.

«В рамках военной терминологии слово «окружение» – это вполне «устаканенное» понятие, которое означает, что какое-то мотопехотное или танковое подразделение наносит удар в тыл противника, перерезая его линии снабжения. А потом вдоль всего этого удара (на возможных точках выхода из окружения) усаживается пехота, которая намертво там окапывается, чтобы не дать провести деблокаду.

Для этого тебе нужно свободное маневренное подразделение и высокомотивированная пехота. И все это время, пока ты наносишь удар и окапываешься пехотой, тебя месят вражеская артиллерия и авиация. Всю эту группировку, ударившую в тыл противника, естественно, надо снабжать — на время, пока враг в окружении не капитулирует, и на случай, если будет попытка деблокады извне».

Отсюда делается вывод:

«Окружение – это должен быть не один танк, который доезжает до Гостомеля или до Иванкова. Мы должны были доехать до Иванкова, захватить его, следом бы пошла мотопехота, а за нею — обычная пехота с противотанковыми средствами поражения».

Собеседники единогласно утверждают, что ВСУ и ТрО свободными резервами для проведения полноценной операции окружения в районе Киева в достаточной мере не обладали.

«То есть для того, чтобы провести полноценное окружение, Генеральный штаб должен был найти механизированную бригаду, которая бы совершила прорыв. Затем найти пехоту, которая должна была пойти следом по линии прорыва и начать окапываться. С учетом того, что инженерной техники у нас нет, а мирных трактористов ты туда просто не загонишь, копать пришлось бы руками».

Собеседники утверждают, что подобные соединения в момент организации окружения атаковали бы вражеская артиллерия и авиация. А линии снабжения этой группировки находились бы под постоянной угрозой удара.

«Все это время тех, кто окружил эту группировку, била бы арта врага. А потом во фланг этой группировки с большой долей вероятности ударили бы белорусы, и, возможно, сама группировка попала бы в котел. Во-первых, у нас не было лишней механизированной или танковой бригады. Во-вторых, та пехота, которая шла бы за танковой бригадой, понесла бы колоссальные потери. Как всю эту группу снабжать – вопрос, который также остается открытым».

На этом направлении Киев защищала 72-я отдельная механизированная бригада. Высвобождение ее с целью нанесения флангового удара собеседники считают крайне маловероятным. Так как при нанесении удара в тыл российской группировки в обороне Киева 72-ю бригаду следовало бы заменить частями ТрО, что привело бы к большим потерям.

Смысл просто так губить людей?

Тем более что в случае удара в тыл группы, проводящей окружение, мы бы потеряли самые боеспособные подразделения, которые защищали Киев.

То есть мы видели не окружение. Что произошло на самом деле?

«Силы обороны под Киевом на этом направлении представляли собой множество всевозможных организаций, которые подчинялись Генеральному штабу и кооперировались с 72-й ОМБР. Поощрялась инициатива, потому что это активная оборона. Действовала целая куча малых групп, которые с разных сторон заходили во фланг группировки врага в Буче, Гостомеле и даже Иванкове. И даже действовали в тылу. Наличие каких-то людей в Иванкове не означает, что группировка россиян окружена. Чтобы это было окружение, в Иванкове должны сидеть не абстрактные люди, а туда должна ударить механизированная группа, следом за ней должна сесть пехота, и мы должны отрезать вражеские силы от его линий снабжения сплошной линией окопов, а сами линии снабжения перерезать, а также отбить атаки с обеих сторон, пережить артиллерийский и авиационный налеты, чтобы не выпустить силы врага. Это было бы окружение.

По факту же на флангах и в тылу врага постоянно действовали легкие пехотные группы численностью до взвода, скорее, в районе отделения, то есть до 40 человек, а чаще в районе 10. Они не были способны к автономному действию или долговременной обороне, потому что у них с собой еды с водой на три дня максимум, БК условно на одно боестолкновение.

Они могут подойти, разбить колонну россиян и отойти. Это было возможно, потому что враг на начальном этапе использовал в основном мотопехоту, а потом предпочитал располагаться в застройке и по краям лесных массивов. По лесам ходили мы.

То есть получалась следующая ситуация. 72-я была хребтом обороны, принимая на себя основной удар врага. ТрО и сводные части стояли сзади и как-то поддерживали с разных сторон, иногда использовались для разведки. Также действовал спецназ и много кто еще. Все эти люди постоянно «минусовали» врага. Все выявленные и находящиеся в пределах досягаемости цели врага уничтожала артиллерия, потому что они поначалу тоже были не очень закопанные. Попытка насытить этот участок какими-то дополнительными российскими силами заканчивалась тем, что эти силы разбивала украинская артиллерия. Попытка россиян обеспечить бесперебойный подвоз своим частям БК, еды и всего остального заканчивалось опять-таки попаданием под огонь артиллерии.

Для украинской армии это очень неплохая ситуация. Попытка расширить фронт или обеспечить окружение Киева у россиян провалилась. Линии снабжения находились под огнем малых групп и артиллерии. В итоге россияне поняли, что их попытка взятия Киева с этого направления никакой перспективы не имеет. У них оперативная ширина фронта 30 километров, и расширить ее не вышло. Сколько бы ты не отправил туда людей — все, что изменится, это то, что их начнет умирать от артиллерии больше.

Россияне поняли, что у них нет никаких перспектив, и отошли. Они отошли не потому, что мы их окружили, они отошли потому, что атака не имеет перспективы, потери огромные, снабжение хромает. Ну и, понятно, они боялись возможного окружения. Так как малые группы уже действовали у них на флангах и в тылу, россияне понимали, что оперативную обстановку они контролируют не полностью. В тот момент, когда стало понятно, что россияне выходят, все эти малые группы вместе с артиллерией разбивали россиян на марше, наводили артиллерию, дополнительно насыпали им. Как результат — не дали россиянам вывести целую кучу техники.

То есть была выполнена главная задача. Враг получил огневое поражение, а мы при этом избежали значительных потерь».

Какой же из этого следует вывод?

«Генеральный штаб на этом направлении под Киевом действовал так же, как он действовал до этого везде. Наоборот, чтобы полноценное окружение и полный разгром всей группировки россиян, ударившей через Гостомель на Киев, свершились, у Генерального штаба должна была бы поменяться парадигма обороны.

Генеральный штаб действовал правильно. На окружение, которое бы не позволило выйти всем войскам россиян под Киевом, потребовалась бы масса ресурсов, и мы положили бы тысячи людей.

Даже если окружать не киевской ТрО, а перебрасывать новомобилизованные бригады, это все равно риск. Ты ими окружаешь, а тебя бьют в спину белорусы».

Итак, решение Генштаба не проводить окружение было:

а) логичным и полностью укладывалось в то, что происходило ранее;

б) экономило ресурсы (вооружение) и главное – людей.

Те, кто сегодня из-за этого решения разгоняет «зраду» в угоду своим политическим целям, поступают абсолютно неконструктивно.

Это, по моему глубокому убеждению, недостойное поведение.

Поблагодарить 🎉
The Page Logo
У вас есть интересная колонка для The Page?
Пишите нам: [email protected]