У общественного вещателя намечаются грандиозные перемены. За дело взялся новый генеральный продюсер «Суспільного» Ярослав Лодыгин. В его портфолио – два успешных проекта: радио «Аристократы» и фильм «Дикое поле», снятый по роману Сергея Жадана «Ворошиловград». В планах – сделать UA: ПЕРШИЙ новым современным каналом, который бы смотрели не только в Украине. О том, как заинтересовать зрителей и дать им уверенность в завтрашнем дне, как продвигать реформы, бороться с информационными манипуляциями, а также о том, за какой журналистикой будущее, а какая изжила себя, Лодыгин рассказал в интервью 
.
– Как вы попали на канал?
– Меня пригласил Зураб Аласания зимой, за неделю или за две до попыток его уволить. Он предложил, я какое-то время понаблюдал за всем со стороны, а потом уже решил, что нужно браться за дело.
– А какие задачи перед вами ставили?
– Задачи мы поставили вместе. Начали с того, что я со стороны попробовал описать то, что вижу, не становясь заложником со стокгольмским синдромом. Отмечал то, что, как мне казалось, не так и что можно было бы сделать. Если говорить о UA: ПЕРШИЙ, то сходу было понятно, что там не работает внутреннее эфирное промо – его практически не было. Каждый автор программы сам себя промоутировал. Такая эклектичность эфира была результатом отсутствия отдела эфирного промо.
Плюс ужасная реклама, которая есть до сих пор. Этот сезон мы проходим в условиях недофинансирования, и реклама – чуть ли не единственный источник выручить деньги, которые можно потратить на что-то полезное для компании. Все это позволит повысить долю телесмотрения. Эта задача стоит передо мной сейчас и на следующий год. Я бы хотел, чтобы мы стали на какое-то уверенное плато, поскорее догнали все информационные каналы и уже оттуда начинали расти дальше.
– Каким будет канал? Как бы вы его охарактеризовали?
– Это канал-интегратор. Мы живем в достаточно дезинтегрированном обществе, которому никто не предложил (может быть, это и не нужно, а должно появиться само собой) какой-то интегральной идеи, которая бы вовлекла всех жителей Украины. Речь о том, чтобы не пропустить свое место в глобальном мире. Общая реакция по всему миру – это национализм, обособление, автономизация. Думаю, это естественная реакция на теперешние процессы. Мне кажется, через несколько лет для нас главным будет попасть в условный поезд глобальной интегрированной планеты. UA: ПЕРШИЙ будет, в том числе, и про это. И еще про то, что у нас есть будущее. Я в него верю. Я это вижу в разных областях индустрии Украины: они потихоньку растут. От того, что ты вдруг начинаешь нащупывать будущее, появляется уверенность. Вот эта уверенность и будет нашим основным контентом.
– Большинство людей сейчас настроены пессимистично, только единицы – оптимисты. Где вы нашли уверенность?
– Если мы осознаем себя частью общества, которое берет информацию об окружающем мире из украинского олигархического телевидения, то, конечно, такой пессимизм совершенно объясним. Он искусственно создается на протяжении эфирного дня, в том числе в новостях, чтобы потом подчеркнуть уверенность в завтрашнем дне, положительные качества или планы хозяев этих каналов. Это не более, чем манипуляционная уловка. Она совершенно деструктивная, погружает общество в психоз и депрессию так, что люди теряют всякую веру в себя.
Если наблюдать за людьми, которые действительно что-то делают и не находятся в этом информационном пространстве, можно набраться оптимизма. Например, посмотрите на технологические стороны нашего телевидения: мы одно из самых мощных ТВ в Европе с точки зрения технологий. Другое дело – на что мы эти таланты тратим. Ведь кроме психоза, каналы благодаря длительным инвестициям родили еще индустриальные мощные компании, которые совершенно точно могут конкурировать на глобальном рынке. Те же Front Pictures создают свои шоу для больших звезд американского телевидения. Это также результат развития украинского ТВ.
– Есть ли какое-то противоядие от информационных манипуляций? Некоторые новости выбивают из колеи даже журналистов, приходится все перепроверять. Что делать телезрителям?
– Мне кажется, что санитарные меры, когда мы пытаемся показать инструкцию по применению, рассказать о том, что нужна информационная гигиена, необходимо информацию перепроверять, – они не работают. Большинство людей в нашей стране используют Интернет как отдельное СМИ, даже не выделяя какой-то один сайт. Учить гигиене довольно сложно: это как родители учат ребенка мыть руки. Если к 40 годам кто-то не чистит зубы и не моет руки перед едой, то вряд ли будет делать это дальше. Тут нужно то, что стучит напрямую в сердце, телевизионные формы, которые зрителям вошли в привычку, например, сериалы. Но внутрь этих форм необходимо закладывать что-то, что бы рассказывало людям, как пользоваться информацией.
– Хорошая идея. А вы будете что-то такое делать?
– Да, конечно. Одним из первых мы сделали департамент девелопмента. Довольно новая идея для Украины, в том числе для кино. Стадия девелопмента необходима для любого творчества. Когда на протяжении довольно длительного времени нужно все обдумать, собрать информацию, понаблюдать, пофотографировать, выложить какие-то панно, помедитировать над идеей и подготовиться к ее презентации и реализации. Вот этот отдел мы начали обустраивать. Плюс готовим художественные и документальные сериалы. Думаю, с документальными сериалами мы чуть раньше сможем стартовать, с художественными придется подождать до 2021 года, как минимум. Потому что делать быстро и просто «мыло» – это не то, что хотелось бы делать.
– Планируете развлекательные сериалы?
– Развлекательные в том числе. Например, возьмем важную тему для Украины – территориальные громады и децентрализация. На канале UA: ПЕРШИЙ, да и на всех региональных телеканалах общественного вещания, было несколько проектов по этой реформе, которая, на самом деле, очень круто меняет жизнь целых сообществ. И совершенно точно разбирает многолетние ссоры в селах и заставляет эти микрособщества объединяться и что-то делать вместе. Более того, это же интересный эксперимент не только для нас, но еще для всего Европейского Союза, который на примере Украины изучает, как система распределения налогов влияет на общество в целом.
Такая глобальная тема притягивает много инвестиций, а также внимания. Но выходит довольно скучная штука. Вообще непонятно, как все делать: если рассказывать прямо, показывать хорошие кейсы или рейтинги, то не очень работает. А если посмотреть на это как на драматургический материал, то становится страшно интересно. Представим себе территориальную громаду в Полтавской области, на территории которой стоит газовая вышка и качает газ. И вот громада приходит и просит ренту с вышки – это ж их газ. Ответ, конечно, будет нет. Люди, в свою очередь, скажут, что вышка им тут не нужна – убирайтесь. Вот уже конфликтная ситуация, в которой, скорее всего, будет задействован местный криминалитет, какие-то центральные силы и большие деньги против маленького села.
– Выходит «Кайдашева семья» плюс «Карты, деньги, два ствола».
– Что угодно. Если посмотреть на жизнь одного села, вспомнить все многолетние истории взаимоотношений и ссор, то можно получить хороший ситком. Мне кажется, этот способ рассказать о реформе гораздо эффективнее. К тому же мы, как общественный вещатель, очень часто ограничены жесткими стандартами журналистики, определенным словарем, внутренними и внешними регуляциями. В художественной форме ты свободен от этого, можешь говорить не скучно и тем языком, которым говорят люди. Представим себе то же самое «Дикое поле», чуть-чуть меняется конфликт, а действие происходит на территории, которая пытается самоорганизоваться. И вот вам, пожалуйста, кино.
– Вы сказали, что на нас смотрят как на пример децентрализации. Но Украина сейчас еще на передовой информационной войны. В ОП заявили о русскоязычном канале. А что будет делать в этом отношении общественное телевидение?
– Общественное телевидение, как и общественное радио, точно не станет инструментом пропаганды, не будет выполнять какие-то карательные информационные операции или контроперации. Мне кажется, мы должны быть именно общественным и выполнять равноудаленную функцию освещения, осознания, саморефлексии и так далее. Даже если государство решит, что ему нужен государственный пропагандистский канал, пусть с хорошей пропагандой, даже если такой инструмент будет создан, то это не путь общественного вещателя, который должен быть инструментом правды. В этом и заложена огромная разница между «Суспільним», которое принадлежит обществу и служит только ему, и государственным вещанием, которое аппарат государства использует для своих целей. Важно различать общественное и государственное, это разные вещи, разные цели. Любой пропагандистский инструмент будет на наших радарах и будет критически рассматриваться журналистами и авторами общественного.
– А вы считаете, что реально победить ложь правдой с информационной точки зрения?
– Как мы знаем, правда у всех своя. Сейчас правда вообще стала валютой. Любой You Tube-канал, который тебе больше подходит, на самом деле, подходит тебе только потому, что ты считаешь, что там говорят правду. Если спросишь зрителя News One, «112 канала» или Шария, почему они смотрят именно это, они ответят: потому что тут говорят правду. К сожалению или к счастью, одного места, где лежит эта правда, нет. Наша задача – посмотреть, что выдают за правду, и разобраться в фактах. Я считаю, что журналист имеет право давать оценку. Это судебное решение, которое он выносит по отношению к фактам. Это как раз и делает журналистов сильными – четвертой властью. Просто обозревать – хорошо, но журналистика не должна этим исчерпываться. При этом зритель должен всегда четко понимать где факты, а где оценка журналиста.
– На каких журналистов вы ровняетесь?
– Мой кумир сейчас – это Саймон Островский, который работал для Vice, сегодня для ВВС. Сейчас он находится в Украине. Я надеюсь, мы тоже придумаем что-то совместное. Мне кажется, его работа – пример современного журналистского мультимедийного новостного репортажа. Этот человек сам себя продюсирует как журналист. Он способен не просто приехать и рассказать на камеру, что происходит, но может создать юнит, который сделает все, что нужно, к тому же может управлять этим юнитом. Саймон способен делать сюжеты как для классического телевидения, так и для You Tube. При этом может сам смонтировать, а если что, и камеру в руки взять. Разбирается в технике, дистрибуции, социальных сетях и драматургии. Он – современный репортер.
– Как вы относитесь к правилу трех «С», когда новости строят на темах скандала, смерти, секса? Какие новости будут на обновленном канале UA: ПЕРШИЙ?
– Я за новости не отвечаю, только помогаю с визуальной точки зрения. Могу вкратце рассказать о планах. С одной стороны, наши новости остаются самыми взвешенными. Тут нет никаких манипуляций, нет черного либо белого пиара. С другой стороны, если мы будем сравнивать с рейтингами ТСН, то эти новости будут казаться скучнее, потому что «ТСН вражає». В этом плане наши новости останутся территорией точной информации. Сейчас в центре процессов на общественном тв – проект, который называется News House. Мы создаем самую современную студию в Украине на Крещатике, 26. Этот проект проводится совместно с международным консорциумом, в том числе с ВВС и Deutsche Welle. И в основе News House совсем другая ментальность, философия производства новостей, которые ближе к тому, как работает Саймон Островский. Осенью начинаем строить студию; готовим бренд-платформу для первого канала. Мы хотим, чтобы в новом году в Украине появился новый канал.
– Вы говорите, что бренд должен означать больше, чем канал. Каким будет этот новый бренд?
– «Джерело впевненості». Это будет канал, от которого можно получить терапию спокойного ожидания или конструирования будущего, потому что на реальности будущего построена мировая экономика. Когда мы верим в будущее, то начинаем кредитовать друг друга: таким образом запускается экономический и технологический рост. Отсюда горизонт планирования, от него – возможность экономить, централизированно что-то закупать и так далее. Это касается как холдинга, так и всей страны. Нужно смотреть в будущее и ощущать его, даже в условиях войны и внутренних проблем. Наша главная задача – научиться смотреть на 5-10, даже 20 лет вперед. Об этом будет новый бренд.
– Кто будет смотреть новый UA: ПЕРШИЙ?
– Телеканалы транслируются несколькими способами. Есть спутниковое вещание, цифровое, аналоговое, различные платформы, веб-сайт, приложения. У каждого – свои зрители. Например, жители Закарпатья, в отличие от жителей равнинных регионов, больше используют спутниковое телевидение. В райцентрах – тоже спутник. Поэтому невозможно говорить о какой-то одной аудитории даже у одного канала. Мы будем находить в каждом способе свою специфическую аудиторию. UA: ПЕРШИЙ, как производитель, должен обеспечить собственный и закупной контент, расфасовать и разложить его по полочкам правильным образом для каждого гаджета и для каждой аудитории. Общественный канал не может работать только на женщин 55+, хотя к этому нас склоняли уважаемые медиа-эксперты. Мы должны создавать что-то для каждой социальной группы. Например, уже работает мобильное приложение suspilne.tv, таким образом мы делаем контент канала доступным молодой аудитории.
Это задача на многие годы вперед. Если человек платит за общественное вещание через налог или абонплату, то общественное телевидение должно делать что-то, что будет ему полезно. Футбольную трансляцию для миллионов болельщиков или отдельную передачу про мед на You Tube для двух тысяч людей, которые производят мед. В Украине эта индустрия в несколько раз больше футбольной, если измерять по количеству валюты, которую генерирует каждая отрасль. Тем не менее, в нашей стране есть каналы «Футбол 1», «Футбол 2», а каналов «Мед 1» и «Мед 2» нет.
– Вы думаете, люди будут платить за общественное телевидение?
– Сейчас нет, потому что они включат первый канал и спросят, а за что платить. Хотя нужно поблагодарить всех, кто менял канал. Если включить его сейчас, 5 лет назад и 10 лет назад – это будут три разных канала. Другое дело, что большинство людей не знают, что это есть.
– Какие программы сейчас самые популярные?
– Самые успешные с точки зрения классического телесмотрения – это президентский сезон «Зворотного відліку», все новости, включая спортивные, парламентский «Зворотній відлік», « UA: Фольк», проект с Майклом Щуром, Бигус, «Коррупция в деталях». Но это условная оценка, потому что телесмотрение меряется в нуждах рекламодателей, рекламной аудитории 18-54. Удовлетворять только рекламную аудиторию – это не должно быть задачей общественного вещателя. Если бы мы были коммерческим каналом, то отказывались бы от провальных программ. Но с другой стороны, никто на телевидении не говорит про историю, не показывает европейское и украинское кино. Мы должны докладывать к телевизионным рейтингам и другие KPI. Если это программы-расследования, то результатом должно стать количество публикаций в других СМИ или количество возбужденных уголовных дел. Или, например, у программы «Розсекречена історія» низкие показатели в телесмотрении, но ее очень часто используют учителя на уроках истории.
– Прошла новость, что Савик Шустер опять будет открывать свое шоу. Когда-то его убрали с канала, поскольку программа не отвечала стандартам и ценностям общественного ТВ.
– Думаю, это было правильное решение. Конечно, Савик Шустер собирает большие аудитории, хотя сейчас его аудитория будет меньше, чем тогда, когда он начинал. Сейчас довольно большое конкурентное поле программ-последователей. Он создал удивительный формат, который прижился и в свое время стал симулякром политической жизни. Такой Колизей обсуждения. Другое дело, что это очень далеко от настоящей политической дискуссии. Это не дебаты, а бесконечные манипуляции. Я думаю, любой телевизионщик знает, как устроено это шоу, как формировались пулы гостей, как гости рассаживались, даже декорации создавались таким образом, чтобы всячески эту иерархичность подчеркивать и монетизировать. Понятно, почему это шоу возвращается сейчас, и понятно, почему на этот канал. Я думаю, его надо рассматривать не более, как попытку одного олигарха защититься от новых политических движений в стране. Создать себе площадку, на которой можно будет в случае чего громко кричать.
– На канале UA: ПЕРШИЙ будет что-то политическое?
– Конечно, мы же не можем это игнорировать. У нас уже сейчас есть «Зворотній відлік» – молодая площадка для дебатов. Будет очень громкая итоговая программа. Пока не стану разглашать детали и подробности. Но пройти мимо нельзя будет, точно. Я хочу, чтобы состоялось Hard Talk шоу, которое мы сейчас разрабатываем. Также в наших студиях будем много внимания уделять общественно-политическим вопросам. Начиная с сентября потихоньку обновим «Тему дня». А со временем появится и новая студия.
– Ваше отношение к комедийным шоу? С учетом того, что новый Президент – выходец из юмористической программы.
– Я тоже выходец из юмористической программы. Я занимался стендап-комедией, делал утреннее шоу на радио. Поэтому для меня комедия – это высшая художественная форма. На канале сейчас есть «Бюджетники», и программа довольно неплохо себя показала. Это скетч-шоу, первая попытка насмешить людей. Я думаю, что будем растить из авторского коллектива отдельный комедийный отдел. И в следующем году обязательно появятся новые комедийные шоу. Нельзя быть все время серьезным, тем более общественному телевидению.
– Получается, что в планах построить украинский ВВС, при этом с заделом на будущее. Как вам кажется, зрители, в принципе, хотят чего-то большего?
– Никто не знает, чего хотят зрители. Как когда-то Жан Ренуар говорил о том, что кинопродюсеры часто выдают свои личные вкусы за ожидания публики. Если я начну свои вкусы выдавать за ожидания публики, я буду далек от реальности. Надо понимать, что десятилетия одурманивания, безответственного творчества, программирования сделали со вкусами украинцев очень дурную работу. Тем не менее я бы никогда в жизни не стал недооценивать украинского зрителя и украинское общество. Оно себя уже показало и в политическом плане. Общество гораздо умнее, чем его привыкли считать. Мы по-прежнему остаемся каким-то природным образом очень умной нацией. Мне кажется, многие сильно устали от этой истерии, паранойи, которой кормят зрителей традиционные украинские олигархические СМИ.
– Хватит ли на такие грандиозные перемены денег? Как панируете обеспечить ребрендинг?
– Я могу говорить только о канале UA: ПЕРШИЙ, как о паровозе движения. Действительно, изменения должны коснуться не только характера нашего контента, но и того, как мы мыслим, производим. Это довольное серьезная реструктуризация, включающая переосмысление и создание бизнес-процессов от начала до конца, внутренние тренинги и так далее. Компания финансируется из трех источников. Кроме бюджета, который является на данный момент большей частью нашего финансирования, есть еще и коммерческие деньги, то есть реклама, ивенты, аренда. И этот список можно расширять дальше.
Плюс поддержка доноров, гранты, благотворительная помощь. В этом плане мы должны немножко поработать с доходным портфелем. Посмотреть, где мы можем увеличить коммерческие доходы, как используем грантовые деньги, большие контентные активы, такие как спортивные трансляции, олимпиады, чемпионаты мира. Важно думать не только о том, дадут ли нам бюджет в следующем году или не дадут, в полном или не в полном финансировании, а еще о том, как мы можем зарабатывать больше.
Также нельзя забывать, что «Суспільне» сегодня – это не только один телеканал, это еще и три радиостанции ( UA: Українське радіо, UA: Радіо Промінь, UA: Радіо Культура) и канал UA: КУЛЬТУРА, а также отдельные телеканалы и радиоканалы в каждой области страны, среди которых особенно важные сейчас UA: ДОНБАС и UA: КРЫМ. Финансирование такой огромной структуры из множества радио и телеканалов стоит очень дорого, поэтому нужно оптимизировать траты, чтобы аккумулировать ресурсы на действительно заметные изменения и проекты. Компания уже над этим работает.
Я слышал заявления из Офиса Президента, что в следующем году впервые за всю историю существования общественного будет полное финансирование, но будут и требования по KPI. Скажу только, что их не должны выставлять политики, это противоречит самой идеи общественной медиакомпании. У компании свои KPI уже есть. Они не касаются исключительно показаний одного медиаактива в эфире. Мы должны предусматривать, что эта компания – все-таки правопреемник государственного телевидения, которое на протяжении десятилетий находилось в таком жутком состоянии, что для того, чтобы показать какие-то результаты, сперва нужно разобраться с этим наследием.
Это технологическое переоснащение, кадровые оптимизации. Я уже не говорю про архив, который в катастрофическом состоянии: его нужно спасать и делать это очень быстро. Там нужна группа юристов только чтобы оценить медиаправа. Группа людей, которые бы занимались оцифровкой архивов и ремонтом помещений, в которых хранятся, на самом деле, большие богатства нашей страны. Например, оригиналы «Роксоланы». Как бы не относились к этому сериалу, но он – национальное достояние. Это то, с чего начинался национальный продукт. Я говорю про оригиналы, которые умирают прямо сейчас. Поэтому здесь KPI очень много, на каждом участке он свой. Один KPI по архиву, другой – по переоснащению. Плюс задачи по кадрам, контенту, закупкам.
Читайте также
